стих Марины Цветаевой:

Каждый день судьбу благодарю.
Каждый вечер подвожу итоги.
Не сверяюсь по календарю,
Дорожу сегодня очень многим.

Всё закономерно и светло.
Всё зачем-то было очень кстати.
То, что опалило - не сожгло.
То, что было больно, стало статью.

Кто ушёл, тот должен был уйти.
Кто нашёлся - значит так и надо.
Ветрам дуть, а солнышку светить.
Самым близким быть со мною рядом.

Провожать, встречать, учить, жалеть,
Обнимать, лелеять, быть построже.
Знать, что ты на этой же земле,
Зыбкость мира, ощущая кожей.

Андрей Деменьтьев
Ни о чем не жалейте

Никогда ни о чем не жалейте вдогонку,
Если то, что случилось, нельзя изменить.
Как записку из прошлого, грусть свою скомкав,
С этим прошлым порвите непрочную нить.

Никогда не жалейте о том, что случилось.
Иль о том, что случиться не может уже.
Лишь бы озеро вашей души не мутилось
Да надежды, как птицы, парили в душе.

Не жалейте своей доброты и участья.
Если даже за все вам — усмешка в ответ.
Кто-то в гении выбился, кто-то в начальство...
Не жалейте, что вам не досталось их бед.

Никогда, никогда ни о чем не жалейте —
Поздно начали вы или рано ушли.
Кто-то пусть гениально играет на флейте.
Но ведь песни берет он из вашей души.

Никогда, никогда ни о чем не жалейте —
Ни потерянных дней, ни сгоревшей любви.
Пусть другой гениально играет на флейте,
Но еще гениальнее слушали вы.

я хочу быть ребенком: наивным и смелым,
ничего не бояться и верить в добро
я бы снова писала по черному белым:
два плюс два - ну, четыре, конечно равно!

ну, конечно, боялась бы в школу без сменки,
и, конечно, бежала бы первой с звонка
с каждых чашек молочных спивала бы пенки!
и не знала бы вовсе, что значит тоска

я боялась бы папу (и маму, наверно)
я боялась бы поздно вернуться домой
мне казалось бы все в этой жизни бессмертным
и ничто не тревожило б детский покой

я хотела бы плакать от ссадин и шишек?
и не плакать от горя ушедших людей
я б без всякой любви целовала мальчишек
я б ребенком была среди этих детей

я любила бы все, не боясь ошибиться
я бы каждое утро спешила гулять;
вот бы в мире детей мне опять очутиться -
на неделю, на день, на минуточек пять!

но, похоже, я выросла - стала огромной
беззащитной, но взрослой. хорошей и злой
и домашней я стала, и стала бездомной
и тяжелой я стала, и стала простой.

Алексей Крони Торопов (Stihi.ru)

Не с руки

Зимним вечером Папа сказал: «Буратино, сынок!
Очень холодно мне, а дровишек-то нет у меня…
Ты ещё молодой – проживёшь и без рук, и без ног,
Ну, а мне, старику, в эту ночь не прожить без огня».

Буратино ответил: «Как скажешь, любимый отец!
Я загнал твою куртку и пропил твои башмаки.
Если ты замерзаешь и чувствуешь скорый конец,
Растопи мною печь – самому мне топить не с руки».

Сообщение отредактировал Romantic - 26.8.2012, 21:55

Не сошлось на бёдрах платье,
Юбку трудно надевать,
Я себе сказала: «Хватит,
Прекращаю срочно жрать».
Сразу села на диету
И сижу на ней весь день,
Утром нюхала котлету,
Днём смотрела на пельмень.
Ночь. Верчусь, как в преисподней,
Спать давно уже пора пора,
Ни за что такой голодной
Не дожить мне до утра.
Не могла же дать погибнуть
Я себе во цвете лет!
Съела торт, пирог с малиной,
Оливье и винегрет,
Съела рыбу заливную,
Вместе с супом и борщом,
Из свинины отбивную,
И потом одну ещё,
Съела брынзу, сыр Российский,
Сервелата два кило,
Съела даже Муркин Вискас…
Тут и утро подошло!
С сайта http://www.inpearls.ru/

Слушай, слушай, это же глупо – вот так надраться, чтоб всё посметь.
С вечера в сердце мерцает золото, утром в башке звенит только медь.
Если вечно с изнанки ноет, а с лицевой ещё можно терпеть -
Это не жизнь, Тэйми, это такая смерть.

Просто однажды от нас уезжают, уходят, и с кем-то живут далеко
самые наши любимые –
падают в прошлое, как в молоко.
И больше оттуда ни звука, ни строчки, ни слова - вообще, ничего!
Ты живёшь потом, а в тебе дыра – величиной с тебя самого.
Иногда ты в неё смотришь и думаешь: ого!..

Слушай, Тэйми, ведь мы потому так легко проживаем друг друга насквозь,
Что ныряем потом в эти дыры, и думаем: ладно, опять не срослось.
Не срослось, понимаешь…
А в сущности, что там срастётся, что?
Если мы изнутри простреляны в три обоймы, как решето.

Небеса нависают над нами, как анестезиологи, как врачи,
Хочешь – плачь или пой, или смейся,
хочешь - стиснув зубы, молчи.
Нас сошьют патефонными иглами, в нас проденут такие лучи,
Что за этой тонкой материей мир подмены не различит.

Ампутация прошлого, Тэйми, ампутация и - культя…
Знаешь, что самое странное?.. Что нас и таких хотят.
Золотые, бесценные люди к нам приходят, стучатся, звонят.
К нам бредут, как по минному полю, тянут руки сквозь наши печали
к нам - холодным, пустынным, выжженным…

Ну давай мы с тобой выживем!
Нас почти уже залатали.

Те, с которыми что молчать, что говорить,
достаешь сигарету, а зажигалка уже горит,
допиваешь, а уже протягивают, чтоб долить;
им не требуется объяснять ни что болит,
ни по кому болит;
и соврал бы, да что соврешь им, когда весь вид
мой красноречиво правду им говорит,
как они — обижаясь и злясь временами —
продолжают меня любить;
и я чувствую, как между нами
тянется, теплится, бесится, бьется,
натягивается до предела, но никогда не рвется
живая нить,
из всего, что имею — именно это стоит хранить.

Те, кто берут на слабо, а потом проверяют пульс;
при истерике бьют наотмашь по левой щеке;
к ним приходишь — расквашен весь, говоришь: "Боюсь!
существую, мол, при деспотичном ростовщике;
я ему по крупицам сдаю слова, но растет процент!
я готов замолчать, только что ему, если глух?!"
А они, улыбаясь: "Ну, давай, завершай концерт,
завершай подводить нам итог всех своих разрух",
гладят нежно, и от их теплых рук
улыбка вспыхивает на лице.

Те, с которыми мне еще жить и жить:
напиваться ночами и прошлое ворошить,
и сидеть на кухне,
и словами отчаянно ворожить —
словно угли
их ворошить,
едва потухнет.

Быть счастливым их улыбками, постоянством,
и — когда-нибудь — сединой,
до которой черт-его-знает-сколько-еще-ночей;

те, которые при встрече не спрашивают: "ты чей?",
просто констатируют:
"ты теперь со мной".

На самом-то деле у меня все о'кей, ребята,
Просто дорожки размыты морским прибоем,
Просто меня, как личность, стерли когда-то
Одной короткой фразой "я не с тобою".

И я с тех пор никого никак не ревную,
Никого не держу и мне ничего не нужно,
Я не ищу никакую "душу родную",
Нечеловеческой верности, вечной дружбы...

Я идеальный слушатель для несчастных,
В три часа ночи, в Сети, на холодной улице,
Я утешала людей - и похожих и разных,
А они говорили мне "боже, какая ж ты умница!".

Все очень просто, друзья мои, выньте душу,
Будьте для всех чужими, по жизни прохожими,
Вывернитесь добротой и любовью наружу...
Вам все еще хочется быть на меня похожими?

На самом-то деле, у меня все о'кей, ребята,
Все хорошо, зеркала прямы, я - предельно искренна
Я живу как хочу, я делаю то, что надо,
И стараюсь не думать о том, что это бессмысленно.


(с) Рибике

Надо быстро выбежать из-под душа
и в кровать забраться, пока тепло.
Надо спрятать голову под подушку –
под моё единственное крыло –

там ведь пух, перо, белизна… И новость,
что со мной не встретишься утром ты,
там не так печальна. Меня уносит
в область лунной лечащей красоты
на крыле подушки – уносит ветер,
а какой не знаю – пассат? муссон?..
До чего сегодня темно на свете!
Хочешь, позвоню тебе прямо в сон?

Столько новой нежности в старых граблях,
что на них не страшно потанцевать.
Мы опять дерёмся на острых саблях,
и с разгона бьётся в забор кровать.

Это сон, конечно же. Просто душно:
придавили голову пух, перо…
Осторожно гляну из-под подушки.
Как снаружи? В общем-то, всё старо:

дождь идёт, стучат кастаньеты капель.
Мы танцуем с саблями под луной.
Бледнолицый призрак любимых грабель
неотвязно тащится вслед за мной.

(Ника Невыразимова)

Ну и как объяснить, что порой очень трудно дышать…
И что ночью истошно, как маленькой хочется плакать…
От того, что чертовски устала… устала терять
И что нет больше сил и желания всё это прятать…

Что живу и дышу, улыбаюсь, но всё через боль.
И как дура, реву вспоминая / считая потери…
Что меня не спасают друзья, никотин, алкоголь,
Что устала стучаться в закрытые наглухо двери.

Ну и как мне простить тех, которые клялись беречь,
И любить, и ценить… а потом уходили бесследно…
Я потом их пыталась искать среди тысячи плеч…
И носила в себе эту боль, чтоб не знали как скверно

По утрам просыпаться, не зная, зачем новый день.
Это жутко – с утра наливать чай в одну только кружку
Или кофе. Неважно. Совсем никаких перемен.
И никто – ни звонком, ни письмом – тишину не нарушит…

Ну и как объяснить это всё? Этот страх. Эту боль.
Когда душу другим, а они так бессовестно – в клочья…
Я не знаю за что так меня наказала любовь…
Я устала от боли… Я, правда, хочу счастья. Очень…

Чужая женщина — загадка для мужчины…
Её так хочется… скорее разгадать…
Ей всё к лицу, включая мелкие морщины.
В ней всё прекрасно, не прибавить, не отнять…
Чужая женщина подарит вам улыбку,
А может просто равнодушный едкий взгляд…
Но не расскажет о своих былых ошибках
И не оставит вам своих координат…
И вы опять её проводите при встрече
Глазами полными печали и огня…
Опять не ваш она собой украсит вечер…
И вы прошепчете: «Она не для меня…»
Чужая женщина — вулкан, что тихо дремлет…
Вот только нет её прекрасней и милей.
Но если жить мечтами сердце не приемлет,
Рискните сделать эту женщину своей…
И будут те же бигуди, халат в горошек,
Обиды горькие, упрёки, суета…
Есть в каждой женщине повадки диких кошек,
Но тяжело найти достойного кота…
При первой встрече все чужие, однозначно,
Но вы же выбрали одну из них — навек…
И кто-то скажет, что ошибся… неудачно,
Но всё ведь проще — так устроен человек…
Недосягаемое часто привлекает…
Там нет проблем и не достал совместный быт,
Ведь даже сладкое порой надоедает…
И первой встречи вкус малиновый забыт…
Но ваша женщина — такая же чужая
Для тех мужчин, что на пути её стают…
Она для вас живёт, детишек вам рожает
И создаёт в семье порядок и уют…
И на неё, поверьте, смотрят также точно,
И у неё такой же безупречный вид…
Но вы когда-нибудь, от сна проснувшись ночью,
Поймёте, ваше счастье с вами рядом спит…
Чужая женщина останется чужою…
Важней свою не потерять, а удержать…
Когда вас любят чистой искренней душою,
Наверно, глупо за чужими вслед бежать…

Девочка научилась расправить плечи, если взять за руку - не ускоряет шаг.
Девочка улыбается всем при встрече и радостно пьет текилу на брудершафт.
Девочка миловидна, как октябрята - белая блузка в тон, талисман в кулак.
у нее в глазах некормленные тигрята рвут твой бренный торс на британский флаг
То есть сердце погрызть - остальное так,
Для дворников и собак.

А у девочки и коврик пропылесосен (или пропылесошен?), плита бела.
Она вообще всё списывала на осень, но осень кончилась, а девочка не ожила.
Девочка выпивает с тобой с три литра, смеется, ставит смайлик в конце строки,
Она бы тебя давно уже пристрелила, но ей всё время как-то всё не с руки,
То сумерки, то попутчики - дураки,
То пули слишком мелки.

У девочки рыжие волосы, зеленая куртка, синее небо, кудрявые облака.
Девочка, кстати, полгода уже не курит, пробежка, чашка свежего молока
Девочка обнимает тебя, будто анаконда, спрашивает, как назвали, как родила.
Она тебя, в общем, забыла почти рекордно - два дня себе поревела и все дела.
Потом, конечно, неделю всё письма жгла.
И месяц где-то спать еще не могла.

Девочка уже обнимает других во снах о любви, не льнет к твоему плечу.
Девочка уже умеет сказать не "нахрен", а спасибо большое, я, кажется, не хочу.
Девочка - была нигдевочкой, стала женщиной-вывеской "не влезай убьет".
Глядишь на нее, а где-то внутри скрежещется: растил котенка, а выросло ё-моё.
Точнее, слава богу уже не твоё.
Остальное - дело её.

Такие дела...

автор - Аля Кудряшова

гуляла вчера по вечернему Тагилу...., навеяло...

Миллионы женщин любят осень…
Листопад и звон дождливых струй…
Тщательно отмеренные дозы — Кофе… Шоколад… И поцелуй…
И особый запах хризантемы, Чуть прохладный мятный аромат,
Что дает надежду перемены… Поцелуи… Кофе… Шоколад…

Отчего люди непостоянны?
Переменчивым ветрам подобны.
Жадно ищут любви и свободы.
Обретя, отвергают в испуге.
Непосильна такая им ноша.
Труд души им тяжел и докучен.

Потерявши же, горестно плачут,
На богов беззастенчиво ропщут.
Ищут в сладком вине утешенья.
В блеске золота ищут награды
За свои запоздалые муки.

Не любя, ищут чувственной встречи.
Тщетно ждут неземных наслаждений.
Свои души терзая, калеча,
Обретают всего лишь слиянье
Тел земных, а не душ воспаренье.

я не любил её, мне просто было в кайф,
когда она сопела мирно рядом,
и провожала по утрам влюбленным взглядом...
———-
я не любил ее, мне было хорошо,
ни одиночества с ней не было, ни скуки.
мне было по фигу их сколько там ещё,
но мне не нравились на ней чужие руки.
———-
я не любил её, но помнил всё о ней:
любимые цветы и тон помады,
всех тараканов в голове и всех друзей.
зачем-то мне всё это было надо.
————
я не любил её и никогда не врал,
я тормозил её - малыш, всё несерьёзно.
рассказывал, когда и с кем я спал,
но сам боялся на щеках увидеть слёзы.
————
я не любил её, меня манила страсть,
когда шептала: "хочешь, рядом буду?"
да, я боялся сдаться и пропасть,
когда скользили ниже её губы.
————
я не любил её, но слушал её пульс,
пытался отогреть её ладони.
когда она теряла верный курс,
я возвращал её настойчивым: "родная..."
————-
я не любил её, мне нравился в ней шарм,
улыбка и ямочки на пояснице.
в попытках отыскать, где мой журавль,
я называл её "моя синица".
————-
я не любил ее?

Не открывай последнюю страницу,
Оставь загадки хрупкий лепесток...
Не отдавай последнюю крупицу,
Пусть тайна будет тонкой - как восток!

Незримо разбуди в мужчине жажду,
Будь разной, недоступной, озорной,
Будь мудрою, чтоб не ушёл однажды,
Под знаком безысходности к другой!

Не зажигай последнюю лучину,
Не догорай доверчиво дотла,
Не задавай вопросов без причины,
Не лезь в мужские, важные дела...

Не дело быть прочитанною книгой,
Игривой будь, кокетливой, смешной,
Серьёзной, грациозною, с интригой,
Встречай с улыбкой, провожай с тоской...

Красивый жест, красивый взгляд и нежность,
Нелепых фраз не говори навзрыд,
Как роза будь благоуханно-свежей,
Всегда желанной, не копи обид!

Пусть за плечами дадцать, тридцать, сорок,
Пусть будет восемьдесят или даже сто,
Останься женщиной! Мужчина очень зорок,
Держи в руках достоинство своё!

Когда ухожены, уверены, успешны,
Когда цветёт улыбкою лицо,
Тогда мы безгранично интересны,
А зло нелепо, глупо и смешно!

Не догорай душою в пепелище!
Не отрывай последнего листка,
Не отрывай, чтоб не остаться нищей...
Ведь женщина загадкою сильна!

"Ода Путену

О Владимире пестня, о Соколе Ясном
Что летел высоко еб@ня озирая …
Бил могучим крылом разгоняя ненастье
Сбычу мечт и надежд россиян воплощая!

Трепещи Олегарх! Сдохни ф корчах Навальне!
У@бись головой о кремлевский гранит!
Ожыдай, п@дораз, жутких пыток анальных!
Зарывайся в навоз, мойвитянскей наймитЪ!

С наме Путен! Вперде! К светлой жизне ведомы
Мы стоим под ружйом ево смелых идей
У@бём под кадык этим белым г@ндонам
Уничтожым как класс этих мелких бл@дей!!!"

обещает продолжэние:))

окончание:
"Пусть шыпят, извиваясь, заморские гады
Скоро вжыкнет над ниме пылайущий МечЪ!
Нас в НародЪ превратит из мычащево стада
В неприступную крепость сомкнувшыхся плечЪ!!!"

зы. с празднеком :))

В общем и целом ничего. Окончание ни о чем (чё за "неприступная крепость сомкнувшихся плеч?").
И чё за праздник?

Сообщение отредактировал Primum - 7.10.2012, 1:30

Кухня, сигарета, синий дым.
Чай в стакане лишь наполовину.
Рядом нет того, кто был любим,
Тот, кого звала своим мужчиной.
Слёзы, застилающие взор,
Всё вокруг, качаясь, вдруг заплыло…
На платочке вышит твой узор,
На платке, что ты ему дарила.
Ванна, кран, холодная струя
Отрезвляет, впрочем, не на долго.
Комнаты, родителей, твоя.
Хочется завыть от грусти волком.
Подоконник, парапет, окно.
Шаг вперёд, отброшено сомненье.
Взлёт, свобода, боль, удар… темно.
Выкрики и стоны… отключенье.
Свет, с трудом раскрытые глаза.
Тишина и запахи больницы.
За окном осенняя гроза.
Слабость, стон, желание забыться.