Опции

[xloki]

ТРАНСГЕН «СОВЕСТЬ НАЦИИ». Часть 1

Недалекому будущему великой России посвящается.



- 1 -

Санкт-Петербург. Смольный.
Резиденция губернатора.
Четверг. Полдень.

«Эх, лиха беда начало», - подумал знаменитый рок-музыкант Андрей Захаревич, неторопливо поднимаясь по широкой каменной лестнице. – «Мало того, что балалайки, так ещё и народные костюмы! Так, глядишь, Гутикова медведем с рогами вырядят. Хотя ему, наверное, пошло бы...»
Почему образ «медведя Гутикова» проступил в его сознании именно с рогами, Захаревич понял не сразу, но поняв, сдержанно улыбнулся.
На лестнице было прохладно. Во-первых, работал кондиционер, во-вторых, здание было древним, глубоко дореволюционным, и поэтому сейчас, в самом начале июня, оно ещё не успело прогреться под скупым питерским солнцем.
А вот и третий этаж.
«Приемная. Первый заместитель губернатора по вопросам управления государственным имуществом Грызлин Владлен Архипович», - гласила тяжелая, из золота табличка на массивных дубовых дверях.
Открывать двери самому не пришлось. Увидев приближающегося Андрея на мониторе видео-слежения, один из секретарей зама активировал «гидравлику», и дубовые створки стали медленно и гостеприимно раскрываться.
- Ваше превосходительство, к вам посетитель, - чарующим голоском промурлыкала в селектор секретарша сопровождения, чей столик находился сразу за дверями. И подняла глаза на Захаревича. - Андрей Вадимович, проходите, пожалуйста.
Она говорила с едва заметным акцентом - кажется, французским, что сегодня уже начинало выходить из моды. Как, впрочем, и весь её наряд: черная полувоенная форма а-ля «СС-садомазо», красная повязка с белым кругом на рукаве и стальной череп молодежной дивизии «Новые Наши» - на фуражке.
«Ваше превосходительство. Почти что Ваша Светлость», - брезгливо подумал Захаревич. – «Кругом одни холуи. Ненавижу».
Вслух он, разумеется, ничего не сказал. И устало-снисходительно, как подобает знаменитости, улыбнувшись девушке за столиком, проследовал мимо неё непосредственно в кабинет Грызлина.

- Андрей Вадимыч! Дорогой! - вскочил из-за стола заместитель губернатора. - Проходите, милости прошу! Сердечно, совершенно душевно рад вас видеть.
Грызлин оказался невысоким подвижным толстяком лет сорока - сорока пяти с бесхитростным открытым лицом. Брюки от костюма «Китон», светлая, с коротким рукавом рубашка «Стефано Ричи», платиновый православный крестик на шее, на запястье же - стальной «Вашерон Константин»... Типичный представитель среднего звена современной российской элиты: успешный чиновник и миллиардер, философ-позитивист, потенциальный (а может, и действительный) V.I.P.-клиент «Кайманского Национального Банка» или «Остеррайх Шпаркассе». Его выразительные и, как с удивлением отметил про себя Андрей, умные глаза, смотрели с искренним радушием и интересом.
- Прежде всего, хочу попросить у вас прощения за моих людей! - продолжал, улыбаясь, рассыпаться Грызлин. - Я велел Вите не просто пригласить вас в гости, но и обеспечить вам поездку с эскортом, так сказать... Чтобы вы, Андрей Вадимович, не теряли ни минуты своего драгоценного времени...
- Спасибо, но мне было удобнее заехать самому, - пожал плечами Андрей. - Ваш человек вкратце раскрыл мне суть вашего предложения, однако я...
- Да, да, разумеется! Но сначала - по рюмочке крепкого чая! - замгубернатора пошевелил в руке крошечным пультом, посылая команду невидимому джину-исполнителю желаний. - Сейчас принесут. А пока присаживайтесь...
Легким жестом он указал в сторону огромного дивана из ослепительно белой кожи, перед которым высился изящный мраморный столик с зеркальной серебряной столешницей.
- Оу, сорри, - спохватился Грызлин. - Я не представился. Меня зовут Владлен Архипович. Для вас - просто Влад.
Андрей в который раз изобразил на своем лице интерес и радость знакомству и мягко, словно здоровался с очень пожилым человеком, пожал протянутую ему руку замгубернатора.
- Для вас - Андрей, - улыбка вышла у Захаревича, как всегда, немного фальшивой. Однако, сегодня, похоже, не тот случай, когда следует напрягаться. Обойдутся без лицедейства.
Они присели на диван.
- Знаете, я тут давеча летал в Сан-Марино, - доверительно заговорил Грызлин. - По семейным, исключительно, делам... Так вот, представляете, Андрей, впервые за долгое время решил посетить тамошний храм католический. Интерес меня, знаете ли, взял ну совершенно необыкновенный... В общем, вхожу я - а дело было ранним утром, только-только открылись они - и тут вдруг снисходит на меня откровение такое. Словно проснулся я вдруг после долгого сна. И видится мне в этом откровении...
- Извольте, Ваше превосходительство, - девушка-секретарь, та самая, что сидела при входе, вкатила в кабинет массивный сервировочный столик, плотно заставленный бутылками, и застыла в двух шагах от дивана, ожидая дальнейших распоряжений. - С музыкой чаёвничать желаете или абсолютную тишину прикажете создать?
- Тишину, Эллен, тишину, - с улыбкой кивнул зам, откровенно любуясь её эффектной фигурой. - И сделай так, чтобы никто не беспокоил нас в ближайшие полчаса, aboule-toi!
- Tres bien, - пропела Эллен, выходя. - Tres bien, mon seigneur.
Двери за ней бесшумно затворились.
- Elle est vachement bien! Красавица! Так вот, вхожу я, - продолжил было свой рассказ Грызлин, но переведя взгляд на внимательно-серьёзное, почти скорбное лицо Андрея, спохватился. - Оу, сорри, простите ради Бога, Андрюша! Что-то я совсем заболтался. Итак, «о наших баранах». Наливайте себе чай, коньяк, колу, что хотите... А я пока введу вас в курс дела.
Он задумчиво уставился в сторону, словно что-то вспоминая, но уже через секунду заговорил снова.
- Как вы, наверное, знаете, ровно через неделю, в пятницу в загородном имении губернатора пройдет торжественный прием, а также праздник, приуроченный ко Дню рождения кузины Петра Валерьяновича - нашей очаровательной Сонечки. О, эта божественная Сонечка Ушакова-Вайман! Блестящая актриса, умница, фотомодель... Вот такой молодежью, действительно, может гордиться сегодня великая Россия!
Грызлин сделал паузу и перевел дух.
«Кузина. Конечно, кто же ещё», - мысленно отозвался Андрей, вспоминая недавний репортаж «Гардиан» о похождениях губернатора со своей сексапильной «родственницей» на Лазурном берегу, щедро разбавленный бесстыдными скриншотами папарацци. – «Неплохой, кстати, сюжет для песни. Подростки: русская Мальвина знакомится с чернокожим Пьеро на яхте их общего хозяина - миллиардера Карабаса и понимает, что вся их вселенная - есть всего лишь его личный и без антрактов порнотеатр... А что, подумаем».
- Народу будет совсем немного, - продолжал, тем временем, Грызлин. - Человек сто пятьдесят, не больше. Главным образом, все свои. Однако, в отличие от всех других подобных мероприятий, именины Сонечки пройдут несколько необычно, поскольку на этот раз они будут отмечены исключительным, крайне важным для нас обстоятельством. А именно...
Он снова сделал паузу и, нахмурившись, серьёзно посмотрел на Захаревича.
- Наше торжество, Андрей, посетит совершенно особый гость.
В кабинете повисла тишина, прерываемая лишь приглушенным тиканьем старинных, висящих над камином часов.
- Что ж, - протянул, наконец, Захаревич. - Высокие гости - это ведь даже хорошо... Однако, я не совсем понимаю, кто может считаться особым на приёме у самого губернатора. Неужели это...
И он сделал неопределенный жест рукой, добиваясь, чтобы столь смелую догадку озвучил за него собеседник. Однако, Грызлин со вздохом произнес совсем другое.
- Сенатор Килпатрик.
- Кто?!
- Сэр Роберт Джулиан Килпатрик. Действующий член Европарламента, вице-председатель ПАСЕ, большой друг нашей страны и неиссякаемый оптимист, а главное - очень и очень хороший человек. В наше время, согласитесь, Андрей, это немало!
- Подождите, - растерялся Захаревич. - Вы хотите сказать, что какой-то европейский чиновник...
- Да-да! Именно так! - энергично закивал головой Грызлин. - Но вовсе - не «какой-то»! Сенатор Килпатрик вот уже третий раз посещает Россию, и каждый его визит - большая честь для нас. И не только лично для меня и нашего города, но и для всей Российской Федерации.
Сделав очередную паузу, замгубернатора потупил взор и негромко добавил:
- Мистер Килпатрик поддерживает нашу страну в стремлении к достижению абсолютного энергетического господства в Восточном полушарии. Вся его жизнь и деятельность, особенно сейчас - в годы санкций...
«Ах, вот оно что. «Мистер» лоббирует в Европарламенте интересы российских госкорпораций, точнее, мультимиллиардеров, распродающих Западу отечественные недра: газ, нефть, уран...», - наконец, догадался Андрей, но вслух, по своему обыкновению, ничего не сказал, ограничившись вежливой, но понимающей полуулыбкой.
- А, ну тогда - совсем другое дело. Действительно, очень важный и очень ответственный гость. Никаких вопросов.
- Витя уже немного ввёл вас в курс дела, - с видимым облегчением продолжил Грызлин. - Выступление вашей замечательной группы, которую так любит вся страна, и которую очень и очень, поверьте, люблю я, станет, безо всяких сомнений, главным украшением нашего чудесного и, как вы уже поняли, одновременно весьма ответственного праздника. Репертуар, я думаю, мы обсуждать не будем. Известные старые хиты, а также современные и, как говорит моя дочь Изабель, «драйвовые» вещи - всего с десяток песен, полагаю, будет более чем достаточно. По программе ваше выступление идёт первым, сразу после порки холопов. Гости будут уже «разогреты», так что спокойно отыграетесь, поздравите именинницу, затем - её высокопоставленного кузена, Петра Валерьяновича, да езжайте себе с Богом домой. Если, конечно, не захотите присоединиться к гостям...
- Порки холопов? - удивленно переспросил Захаревич. - Это что-то театральное?
- Эх, Андрей, Андрей, совсем, смотрю, вы отстали от жизни, - негромко рассмеялся Грызлин. - Вы что же, ни разу не слышали про «Возрождение русского холопства?» Как же так? Ведь уже полгода как во всех СМИ обсуждают. Непорядок...
- Да как-то всё мимо меня, - обескураживающе улыбнулся Захаревич. - Последнее время много езжу. Гастроли, выступления, сами понимаете...
- В общем, казачество возродили, дворянство русское, как видите, и без нас возрождается - великий князь и наследник престола Михалкин один чего стоит - прости Господи, ну а сейчас черед и русского холопства настал. И надо сказать, немало людей в холопы подается - надоели им, знаете ли, все эти хваленые «западные ценности»: свободу и неприкосновенность на хлеб, как известно, не намажешь. Зато в холопах у толкового барина - как у Христа за пазухой. Ну, а выпорет если - так это даже на пользу...
И видя округлившиеся глаза Андрея, Грызлин поспешно добавил:
- Это не моя логика, разумеется. Просто я, как чиновник, находящийся на службе у Государя и русского народа, должен как минимум быть в курсе... м-м-м... общественных настроений.
- Хорошо, я понял, - кивнул Андрей, спеша сменить тему. - Ваш помощник сказал, что костюмы...
- О да! Самое главное! Секундочку... - Грызлин наполнил пузатую стеклянную стопку из уже открытой литровой «Romanoff» и торопливо выпил. - Ух! C’est degueulasse! Хорошо пошла...
Он взял со столика узкий хрустальный фужер с кофейными зернами, и поднеся его к носу, глубоко и шумно вдохнул.
- Вот так... Короче говоря, песню «Не пора ли прогнуться» нужно будет: во-первых, сделать финальной, а во-вторых, исполнить её в русских национальных костюмах и под русскую народную аранжировку. Мистер Килпатрик с ума сходит по нашему фольклору...
- Честно говоря, Влад, - без особой надежды попытался возразить Захаревич, - это настолько далеко от того, как мы обычно работаем...
Но замгубернатора сделал понимающее лицо и снова энергично закивал:
- Конечно! Конечно, дорогой Андрей! Вам вовсе и не требуется стучать в ложки. Но пусть будет хотя бы одна балалайка - вкупе с вашими расписными косоворотками, лаптями и залихватскими картузами - нам этого вполне хватит!
- Лаптями? - угрюмо переспросил Андрей.
- Ну да, лаптями, - широко улыбнулся Грызлин. - Да вы не переживайте, Андрюша, сейчас я расскажу вам об условиях, и ваше настроение - клянусь! - изменится. В конце концов, бесплатно только птички поют...
Услышав свою собственную поговорку из уст лоснящегося и жизнерадостного чиновника, Андрей погрустнел ещё больше.
Теперь он проклинал себя в душе, что повелся на сладкие речи помощника зама и приехал сам, а не прислал своего арт-директора. Жадность постоянно подсовывает подлянки... Попробуй теперь сбеги от этих «служителей народа» - завтра и СМИ и блоггеры помоями обольют - напишут, побрезговал, дескать, Захаревич, простою русской душой, отказался на празднике народном спеть, лапти «наши потомственные» за свои не признал. Либераст, мол, агент майдано-пендосский, ЗахаГевич.
Прессу (как, впрочем, и общественное мнение) Андрей, несмотря на своё показное равнодушие, всегда люто ненавидел и одновременно боялся до глубины души. Он ничего не мог с собой поделать, но ещё с давних - брежневских времен, любое упоминание о собственной персоне в газетах или же, не дай Бог, по теле-радио, всегда заставляло его сначала вспотеть и напугаться, и лишь после - выдохнуть и расслабиться.
«Холуи. Трусливые и подлые холуи», - в очередной раз подумал Захаревич, хмуро глядя на этикетку «Romanoff». – «Прихвостни продажные».
- Итак, - многообещающе улыбнулся Грызлин, - сумма вашего гонорара за выступление составит...
Он сделал театральную паузу, не слишком, впрочем, длинную.
- Сто тысяч евро.
Довольный произведенным эффектом, замгубернатора откинулся на спинку дивана и скрестил на груди руки. В кабинете повисла тишина.
- Кэшем? - Захаревич непроизвольно заулыбался. Лицо его просветлело, а глаза приняли, наконец, то озорное, сдержанно-возбужденное выражение, за которое его так любили поклонницы. - Честно говоря, не ожидал...
- Хотите - кэшем, а хотите - на счёт, - тоже улыбаясь, развёл руками Грызлин. - Костюмы вам завезёт Витя - завтра, там будет несколько размеров на выбор. Ну, а гонорар вы можете получить хоть сегодня - достаточно просто назвать IBAN, если счёт в Европе, или же сорт код и аккаунт намбер, если - в Британии...
- Вы сказали - можно наличными, - Андрей облизнул чуть пересохшие губы, внимательно глядя на зама. - Меня бы это устроило гораздо больше...
- Без проблем! Андрюша, дорогой, без проблем! - почувствовав явный перелом в беседе, довольный собою Грызлин поднялся на ноги и подошел к огромному письменному столу. - Вообще, подоходный налог - вещь нужная. И даже важная. Но - не обязательная...
Выдвинув один из ящиков, замгубернатора ухватил двумя пальцами массивный пакет из черного полиэтилена и, подняв его над столом, небрежно высыпал перед собой его содержимое: новенькие, перетянутые банковской лентой пачки купюр номиналом пятьсот евро.
- S'il vous plait, - легким движением Грызлин сдвинул две пачки к краю стола, по направлению к Захаревичу. - Будьте добры, Андрей Вадимович, примите, пожалуйста...
Повторять ему не пришлось.
Неторопливо и с достоинством Андрей поднялся с дивана и, шагнув к столу, аккуратно взял деньги.
- Какие-нибудь ещё пожелания будут? - негромко осведомился он у Грызлина, убирая гонорар во внутренний карман «джинсовки».
- Да, пожалуй, - чуть нахмурился зам. - Только это, скорее, не пожелание, а так, рекомендация, что ли... Дружеский совет. Человек вы, Андрей, бывалый, опытный, и тем не менее...
Грызлин некоторое время пожевал губами, словно подыскивая слова, после чего медленно поднял глаза на Захаревича.
- В общем, чего бы вы ни увидели и ни услышали там, на приёме, пожалуйста, ничему не удивляйтесь и, уж тем более, ни во что не вмешивайтесь. Ведите себя так, словно происходящее вас абсолютно не касается. И тогда сможете получить от праздника просто фантастические, совершенно незабываемые впечатления. Это я вам обещаю!

* * *

Миновав внушительные турникеты проходной резиденции губернатора и рассеяно кивнув козырнувшим ему полицейским, Андрей оказался, наконец, на улице.
Постояв некоторое время на высоком каменном крыльце, глядя, прищурившись, на яркое полуденное солнце, он облегченно, словно после визита к стоматологу, вздохнул и неторопливо направился к стоянке автомобилей.
«Ладно, хоть голыми не заставили петь, как тогда у Фердюкова, в «краснознаменной» сауне», - беззлобно подумал Андрей. – «Лизоблюды, приспособленцы, холуи...»
В кармане шевельнулся поставленный на бесшумный режим «мобильник». Андрей бережно вынул тяжелый, в дорогом крокодиловом чехле «Айфон-9» и поднес его к глазам.
Так и есть. Четыре пропущенных звонка, все - от Сашки Гутикова.
- Да чтоб тебе... - Захаревич неохотно ткнул в кнопку вызова.
Сашка взял трубку практически сразу.
- Да, Андрюха!
- Чего трезвонишь?
- Ну? Как в Смольном?
- Порядок. Всё как обычно. «Именины у Кристины». Играем в лаптях и с ложками, ублажаем руководство области, а также - знатного вельможу «страны вероятного противника». Короче, сорок «штук».
- ДоллАры? - осторожно поинтересовался Гутиков.
- Ноу. Еурос, - улыбнулся Захаревич. - Всё. Пока. Созвонимся позже.
- Нормально, Андрюха! - одобрительно прогудел в трубку Сашка. - За «сороковник» я им ещё и станцую. А Вовку, арт-босса, вообще, гнать надо...
Разговор оборвался.
«Тебя самого уже давно гнать надо», - мысленно проворчал Андрей, ища глазами на стоянке одолженный у Мити, своего питерского приятеля, неприметный «Линкольн».
- Неужели они до сих пор считают себя равными мне? - произнес он вслух, направляясь к найденному, наконец, внедорожнику. - Посредственности, проходимцы, клоуны...
Забравшись в салон, Андрей аккуратно хлопнул дверцей, после чего - в который уже раз - коснулся внутреннего кармана куртки - того, где лежали деньги, и удовлетворенно добавил:
- Идиоты.
Иван Негоров-Синий , 29.11.2016

[xloki]

ТРАНСГЕН «СОВЕСТЬ НАЦИИ». Часть 5

- 5 -

Москва. Никитский бульвар.
Кафе «Жан-Жак».
Воскресенье.

Несмотря на тёплый и приветливый вечер выходного дня, с местами им повезло.
Заняв угловой столик внутри, Катя и Лёша почувствовали себя самой настоящий богемой - в том крайне узком и весьма специфичном кругу, к которому они принадлежали, «Жан-Жак» считался местом неоправданно дорогим и одновременно «сакральным», ибо здесь, согласно мифам, любили бывать так называемые яркие личности: деятели искусств, современные оппозиционеры, а также представители всё никак не убиваемой «свободной прессы».
- Я слышал, кофе здесь нормальное, не кислит, - задумчиво произнес Лёша, оглядывая пёструю вечернюю публику. - Но в целом, говорят, ничего особенного. Лично мне больше нравится «Кофе-Хауз»...
Невысокий, крепкий и светловолосый, с простым славянским лицом, словно богатырь из русских сказок, двадцатитрехлетний Лёша производил бы впечатление студента-провинциала, если б не его явно дорогие, в золотой оправе очки и не висящая на плече потертая сумка из крокодиловой кожи, купленная им по случаю на Портобелло в Лондоне.
- Да ладно, - отмахнулась Катя, стройная невзрачная девушка, тоже в очках и одетая во все черное. - В кои-то веки вытащили Понтю на встречу в «оффлайн», потерпим.
- Надо чего-нибудь заказать, - вздохнул Лёша, погружаясь в меню, - а аппетита почти нет...
- Не парься, бери салат. «Салардез», к примеру... А мне - двойной «эспрессо».
Девушка бросила взгляд на часы.
- Опять опаздывает, урод. Как обычно...
- Придёт.
Продолжая лениво переговариваться, молодые люди, как по команде, вынули - каждый из своей сумки - по планшетному компьютеру, и постепенно погрузились в чтение их содержимого, каждый - своего. Глядя на них, случайный прохожий мог бы решить, что перед ним вполне типичная - скромная и молодая семейная пара, и очень бы удивился, узнав, что Катя и Лёша - есть циничные и расчетливые, уже весьма опытные интернет-воры, или, как ещё их называют, кардеры.
- Хых, - выдохнул Лёша, скользя взглядом по заголовкам «секьюрити-лаб», - прикинь, опять в «андрюхе» для биткойн-кошелей уязвимость нашли. Вот же повезло кому-то.
- Ага, - рассеяно отозвалась Катя. - Все темы сейчас - в мобайл, вэб - отстой.
- Ничего, научимся «брутить» ки-ключ - первым делом сворую у Каспера. И смс-ку ему отправлю...
- Привет, молодежь! - Пантелей возник рядом с их столиком словно ниоткуда. Весёлый, растрепанный, похожий на Пьера Ришара седовласый чудак, всегда чуть «под мухой» и вечно небритый. Наверное, в свои сорок два он кажется себе стильным...
- Здорово, - кивнул ему Лёша, убирая планшет. - Падай к Катюхе, сегодня она - зажигает.
- Салют, Понти, - вздохнула Катя. - Попроще место не мог придумать? Народу как в метро...
- Не злись, ребятки, не злись! - пророкотал Пантелей, усаживаясь на диван рядом с девушкой. - Лучшая конспирация - это всегда быть на виду... Что-нибудь заказали уже?
- Тебя ждали, - хмыкнул Лёша. - Хоть бы раз вовремя пришел.
- Лады. Угощаю, - развел руками «Пьер Ришар». - Официант, шер ами, не проходите мимо!
Вообще говоря, Понтя или, если точнее, журналист из отдела новостей «Свободной России. Нет» Пантелей Плоткин, как когда-то он представился Лёше с Катей, в данный момент не нуждался ни в ужине, ни в выпивке. Однако заядлый театрал и поклонник системы Станиславского, кадровый офицер ФСБ Дмитрий Костин (настоящее имя «журналиста Плоткина») обожал игры с переодеванием и перевоплощением, и поэтому играл сейчас умело, самоотверженно и отчаянно – «как в последний день», словно на сцене МХАТа.
- Летел к вам сюда из самого Крылатского, - доверительно сообщил он парочке. - На метро, ясное дело... Надеюсь, оно того стоило. Правда, Кэт?
- Не знаю, - хихикнула та. - Всё зависит от степени сексуальной озабоченности твоих клиентов. Хотя некоторые видеоклипы, и правда, слегка шокируют.
- Вау! Нормально! - потер руки Понтя-Костин. - Тогда сейчас закажем чего-нибудь, и можете начинать хвастаться.
Наконец-то подошел официант.

* * *

Их сотрудничество с лже-Плоткиным началось около двух лет назад, с тех пор как Лёша научился удаленно, на программном уровне модифицировать предустановки «виндоуз» зараженного компьютера - в сегменте, который касался передачи видеоданных, и прежде всего - в настройках таких клиентов как «Оуву» или «Скайп». Это позволяло ему, сидя у себя дома, запускать видеокамеру на компьютере жертвы в любое время по своему желанию и спокойно наблюдать за жизнью ничего не подозревающих людей.
Разумеется, видеть он мог лишь то, что находилось в секторе обзора самой камеры, однако зачастую этого было вполне достаточно, чтобы снимать совершенно удивительные, эксклюзивные видеоролики.
Вскоре Катя и Лёша осознали, что несмотря на остроту забавы, каких-либо доходов, в отличие от воровства денег со счетов в британском «Барклайз» или немецком «Коммерцбанке», она не приносит, и стали искать в интернете возможного потребителя свои записей, которым в итоге, под маской свободного репортера, оказался предприимчивый «чекист» Дима Костин.
Первым делом Костин категорически отверг практику «максимального охвата», к которой так тяготела парочка. «Вдувание», по его мнению, должно быть точечным, выверенным и оттого - особо интересным, а значит, стоящим хороших денег.
- Поймите, - втолковывал «журналист» своим новым друзьям. - Писать всех подряд - только лишний раз подставляться. Денег за подсмотренное «домашнее порно» не платят, хотя наблюдать, соглашусь, и потешно... Я же предлагаю охотиться на «селебрити»: политиков, «звезд», депутатов... Это и увлекательно, и прибыльно. Главное - сохранять инкогнито, иначе голову оторвут.
- И как я должен на них охотиться? - удивился тогда Лёша. - Даже если имеешь контакт «випа», с ним ни поговорить, ни письмо ему написать – «випы» всегда занятые и важные. Как, интересно, в такой ситуации впарить ему «коня»?
«Конем» называлась Лёшина программа, вирус с символичным названием «Плутос» - тот самый, который, проникая в компьютер жертвы, превращал его в покладистого и болтливого друга.
- Подделывать адрес обратный умеешь? - обнаружил владение темой Костин. - Отлично. Я буду снабжать тебя «мылами» «випов» - их личных ящиков, которых нет в «паблик», а самое главное – «мылами» тех, чьи письма они в любом случае прочтут. Вам останется только грамотно подсадить своего «конька» и мониторить движуху, всё остальное за вас сделаю я. Толкну «кино» кому следует, отожму нормальных денег, а в случае чего - ещё и прикрою: наш портал, если вы не в курсе, «крышует» Следственный Комитет. Ну, так что, пипл, работаем?
И Лёша, сраженный его напором, согласился.
Пролетевшие с тех пор два года показали правильность и дальновидность такого решения. Понтя никогда не подводил с деньгами, а ролики, которые он забирал на продажу, больше нигде не всплывали, попадая, очевидно, в руки тех, кто очень хорошо знал что с ними делать. Катя и Лёша, фиксирующие в последние месяцы жесткие антифрауд-меры со стороны банков и, как результат, заметное снижение доходов от своего основного «бизнеса», не могли нарадоваться выгодному сотрудничеству с шустрым «журналистом».
Однако при этом Лёша понимал, что сами они, становясь с каждым днем всё более информированнее, постепенно превращаются в серьезный для кого-то источник опасности, а значит - в потенциальную, ничем не защищенную мишень. И с этим надо было как-то решать...

* * *

- Что, насытился? - с усмешкой спросил Лёша у Костина, видя, как тот отодвинул тарелку. - Приятного пищеварения. Теперь главное, чтобы обратно не полезло... Катюх, покажи ему. С рэппером...
- Йес, босс, - кивнула та. - Сейчас только звук отключу... Двигайся ближе, Понтя, зрелище не для слабонервных.
Запустив на своем «андроиде» видеофайл, Катя придвинула планшет прямо под нос Костину.
- Смотри.
Тот сосредоточенно нахмурился.
Несколько секунд экран оставался темным, затем вдруг резко осветился - началась запись: на экране кто-то вошел в комнату и включил свет.
Это был просторный рабочий кабинет, по стенам - портреты Государя и его присных, у окна дорогой кожаный диван, на шторах - знакомая синяя эмблема.
«ЛДПЭР», - шепотом прочел Костин. – «Интересно...»
Через секунду человек в кабинете подошел к дивану, и стал виден камере.
- Вольфович! - не выдержал Костин, поднимая взгляд на Лёшу. - Собственной персоной! Вот это вы молодцы, ребятки...
- Смотри дальше, - фыркнула Катя, - не охай.
Человек на мониторе тем временем задернул шторы и стал энергично раздеваться, стоя к дивану спиной. Пиджак, рубашка, галстук - всё летело на пол. Человек расстегнул брюки. В этот момент в дверь, видимо, постучались, и он на мгновенье перестал раздеваться, коротко сказав что-то в сторону дверей.
В кабинет вошел кто-то ещё. Вольфович, разоблачившись в итоге донага, вальяжно развалился на диване и теперь разговаривал со своим гостем, характерно меняя выражение лица и жестикулируя. Вошедший приблизился к дивану.
- Интересно, - снова произнес Костин, вглядываясь в изображение на экране. - Какой-то мальчишка, что ли... Повернись немного к нам, а то лица-то не видно. Так...
И словно услышав его, гость чуть обернулся.
- Тимоти?! - Понтя выглядел не просто удивленным - он был искренне изумлен. - Вот это поворот! Здорово!
- Перестань так орать, - прошипела Катя, толкая его в бок. - Смотри молча и готовься. К худшему.
Представление начиналось.
Картинно, словно находясь на сцене, Тимоти медленно стянул с себя пёструю майку с надписью «А чего добился ты?», сбросил тяжелые рэпперские шаровары, украшенные, по обыкновению, блестящей мишурой и брелоками, и сделав несколько танцевальных, как будто разминаясь, движений, шагнул к хозяину кабинета. Вольфович же, с торжественным и серьезным видом поднял обе руки вверх и вдруг сказал что-то отрывисто, как если бы отдавал команду.
Тимоти тотчас бросился на него словно зверь, и через мгновенье два обнаженных тела сплелись в одно.
Костин продолжал сосредоточенно наблюдать.
- Промотай дальше, Катюх, - потянулся Лёша. - Пусть Понтя самый смак прочувствует.
- Сейчас...
Девушка ткнула в нижнее меню клипа, и теперь изображение на экране сменилось.
Та же комната и тот же диван, однако хозяин кабинета вместе со своим гостем больше не лежат на нем, а застыли возле, на полу, стоя на четвереньках друг перед другом - абсолютно голые, потные, тяжело дышащие и разгоряченные недавним действом партнеры.
- Чего это они делают? - шепотом спросил Костин. - Любуются друг другом, что ли...
Через несколько секунд он понял. Точнее, увидел.
Стоя друг напротив друга и издавая, судя по их лицам, громкие вопли, любовники принялись испражняться на пол, прямо себе под ноги, и этот момент, очевидно, был для них наиболее важным и значимым, как если бы они встретились исключительно ради этого.
- Фу! - с отвращением выдохнул Понтя, отводя взгляд от экрана. - Я ведь только что поел, люди! Предупреждать же надо...
- Мы предупреждали, - усмехнулся Лёша. - Перемотай чуть дальше, солнышко. А ты, Понть, соберись, ты должен увидеть финал. Это затмит тебе разум.
Катя в очередной раз передвинула «бегунок» плейера, и Костин, скривившись, вновь поднял глаза на монитор.
- Ну, что тут у вас... Боже праведный!!!
Понтя издал кашляющий звук, словно его и вправду затошнило. Он резко отвернулся от экрана и зажмурившись, одновременно схватил Катю за руку, отчаянно призывая остановить просмотр. Переварить такое не мог даже он.
- Тьфу! Тьфу ты, гадость какая, - сдавленно прохрипел Костин, обретая, наконец, способность говорить. - Выруби немедленно, пока меня не разорвало от отвращения...
Торжествующе улыбаясь, Катя отложила «планшетник» в сторону, и подмигнула Лёше:
- Ну? Как матерьяльчик? Думаю, «штук» на тридцать потянет...
- Запросто, - отозвался тот, глядя на Понтю. - А может быть, и на больше, правда, папочка?
- Ну, блин, ребятишки, - окончательно приходя в себя, вновь заулыбался Костин, - материал реально могучий. Тридцать не тридцать, но денег он безусловно стоит. Тут и говорить нечего - бомба!
- Это точно, - согласился Лёша. - Мы сами, когда первый раз увидели, офигели. С рэппером-то давно всё понятно было, не первый раз эту «подстилку» на видео снимаем, но вот от Вольфыча, клянусь, я такого не ожидал... Короче, маэстро, ты готов смотреть следующий шедевр? Или перерывчик сделаем?
- Кто на этот раз? - настороженно покосился на планшетник Костин. - Если там ещё одни говноеды, то лучше на словах расскажите...
- Расслабься, - засмеялась Катя. - Не каждый день такая «дичь» попадается. Дальше всё гламурненько будет. Включаю?
Понтя облегченно кивнул.

Теперь на экране возникло очень хорошо освещенное и чем-то неуловимо знакомое всем помещение. Небольшая уютная комната с широченной кроватью посередине и двумя креслами сбоку - прямо напротив них угадывалась душевая кабина. Так обычно выглядят средне-бюджетные гостиничные номера в Европе или Турции, однако это не было гостиницей: здесь явно чего-то недоставало.
- Телепроект «Дом-2», - негромко сказала Катя. - Один из вип-домиков. Снято неделю назад...
- На фига? - удивился Костин. - Нас это барахло не интересует, тем более, что по «ящику» и так всё покажут...
- Ты хотя бы минуту посмотри, потом ворчать будешь, - ухмыльнулся Лёша. - А то мы без тебя не знаем про «Дом-2».
«Картинка» на мониторе ожила.
В домик вошли три женщины с одинаковыми - в виде физиономий весёлых обезьянок - детскими масками на лицах. Как только дверь за ними закрылась, две из них - в коротких розовых нарядах, немедленно сбросили с лиц маски и принялись раздевать третью женщину - невысокую и упитанную, заметно старше их особу, сверкающую золотом своих браслетов - в темно-синем платье до пола.
Это были знаменитые ведущие «Дома-2»: Ольга Пузова и Ксюша Барагина. Обе они были изрядно навеселе - судя по их лицам, девушки оживленно о чем-то говорили и беспрестанно хохотали.
Костин хотел уже было прервать просмотр, но в этот момент третья женщина, оставшись, наконец, совершенно обнаженной - в одних только браслетах, решила так же, как и её спутницы, избавиться от маски.
- Ого! - присвистнул Костин негромко. - Вот уж от кого не ожидал...
С экрана на него смотрела депутат Государственной Думы Елена Борисовна Мисулина.
- Она что, спятила - так подставляться? Там же везде камеры...
- Да как сказать, - хмыкнул Лёша. - Это личный домик Барагиной, в нем её ублажают мужички - участники проекта: что-то типа «всеобщей воинской повинности». Камер здесь нет, кроме нашей - на компьютере Ксении. К тому же, дом находится за «периметром»... В общем, смотрим дальше.
Тем временем, действие на мониторе развивалось.
Усадив свою гостью в одно из кресел, ведущие занялись каждый своим делом: Ольга Пузова опустилась на колени и принялась массировать Елене Борисовне ноги, Ксюша же - ненадолго исчезла из кадра, чтобы вскоре появиться вновь - со старинным и дорогим, внушительного размера кальяном.
Забравшись в соседнее с Мисулиной кресло, Ксюша погрузилась в возню с кальяном, готовя, очевидно, некую курительную смесь, однако всё это время беседа очаровательной и весёлой троицы ни на секунду не прерывалась.
- О чем они говорят? - поинтересовался Костин.
- Да ни о чем, - пожала плечами Катя. - Все - пьяные, приехали из «Чиполлино», Борисовна кинула им десять «штук» еврос, называет их «тётками», хвастается розами в своем поместье в Баден-Бадене... Ничего особенного.
- Понятно. Перемотай.
- Пожалуйста.
Двадцать минут спустя обстановка в домике почти не изменилась. Елена Борисовна курила кальян и целовалась взасос с Ольгой Пузовой, в то время как Ксюша гладила ей руки и что-то говорила - судя по всему, нечто романтическое. В комнате висело тяжелое облако бледно-зеленого дыма, выдавая истинную «начинку» кальяна, и было очевидно, что всем троим женщинам сейчас по-настоящему хорошо.
- Неплохой клипец, - сдержанно похвалил Понтя. - Мотани ещё немного вперёд, да перейдем к следующему...
В целом, изображение через десять минут мало чем отличалось от предыдущего, с той лишь разницей, что теперь депутат Мисулина возлежала на кровати, а Ксюша Барагина натирала ей грудь массажным маслом. Последнее, что увидел Костин, это появившуюся в кадре Ольгу Пузову с огромным искусственным фаллосом, пристегнутом к кожаному ремню на поясе. Похоже, вечеринка для Елены Борисовны переходила в финальную стадию.
- Ну что ж, понятно всё... Выключай.

* * *

В ближайшие полчаса Костин просмотрел еще с десяток роликов, однако больше ничего выдающегося он среди них не обнаружил.
- Да даже не начинайте, - отмахнулся он от возмущенных Кати с Лёшей. - Кто всё это купит? Дима Вилан варит «герыч» на кухне у Моисеева, Коля Заторгуев напивается и лупит жену плетью, Яна Рудкова спит с молодыми таджиками... Велики сенсации, нечего сказать! Поймите, ребятки, это ж обычные «баяны», об этом и так давно все знают...
- Ну, а Волочковская? - без особой надежды спросил Лёша. - Если слить её в «паблик», то многие головы официальные полетят - как здесь, так и на Западе. Она же почти как Сильвия Сайнт - звезда, блин, российской групповухи...
- Если ты сольешь хоть что-то в «паблик», - веско, с нажимом произнес Костин, - то сам станешь как Сильвия Сайнт, причем - посмертно. Я даже не успею заехать попрощаться... Короче, решено.
Он внимательно посмотрел на друзей.
- Жирика и лесбиянок я беру. Остальное пока придержим, будет к ним что-нибудь острое - сделаем «винегрет». Но главное - сегодня я пришел не с пустыми руками.
И Костин весело подмигнул Кате, вынимая бумажник.
- Вот, держите, ребятишки, - он протянул Лёше тугой рулончик из банкнот в пятьсот евро. - Здесь всего «десятка», но согласитесь - вы её даже не ждали.
- Это - за что? - удивился Лёша, принимая деньги. - Вроде всё покрыто было...
- За Сергея Зверина, - торжествующе улыбнулся Понтя. - Ты ещё, помнишь, говорил, что стилист, мол, тухлый вариант? А я, представь себе, нашел того, с кем он так ласков на записи. И этот «кто-то» оказался гораздо более серьезным человеком, чем вся та шушера, которую вы мне сегодня притащили. И у кого из нас, получается теперь, есть нюх?
- Спасибо, Понть. Милый и добрый, ты наш самый лучший друг, - Катя наклонилась к Костину и уткнулась носом в его небритую щеку. - Ты реально классный. Нет, ну правда...
- Отвалите от меня, жадные тупые малолетки, - искренне тронутый её словами, прогудел Костин. - Наркоманы и извращенцы, что бы вы делали на свете без своего старого больного папочки?
Заметно повеселевшие и довольные собой, друзья заказали «Hot Apple».
- Через неделю собираемся в Майами, - поделился планами Лёша. - Пошопимся немного, отдохнем, погуляем...
- А как же система? - спросил Понтя.
- А что - система? Сервер управляется удаленно, через тот же «андроид». А «конька» я скомпиллирую и на ноуте. Если понадобится, то и криптануть его смогу без проблем. Были бы деньги, Понть, а «работать» хоть откуда можно...
- Понятно... А кстати, - нахмурился Костин, - есть у меня к вам одна просьба. Не в службу, как говорится, а в дружбу...
- Да запросто, - пожал плечами Лёша.
- Нужно поковырять несколько емайлов - попытаться подсадить туда вашего «Плутоса». И всё, что он оттуда вынесет - вплоть до последнего «мыла», я должен буду просмотреть. Переписка, фотографии, пароли - всё. Ну, а если повезет ещё и с видео - так вообще замечательно.
- Без проблем. Давай список.
- Спасибо, дружище, - с чувством произнес Костин. - Список сегодня вечером скину тебе на «скайп». Там не пугайся, увидишь адреса питерского губернатора и его зама, но клянусь, всё это - вне политики. Просто хочу понять, что они затевают...
- Да чего они могут затевать, - равнодушно зевнул Лёша. - Стырить да распилить... О'кей, я постараюсь.
- В «сетке» вчера писали, вышел скандал с каким-то режиссером, - вспомнила Катя. - Фамилия не то Петрила, не то Педрила... Его не пригласили на губернаторский приём в Питер, хотя сначала собирались. Он и обиделся...
- Федрило, - усмехнулся Костин. - Только это не фамилия, а народный псевдоним. Картонный Танк, Федя Лысый, ну а теперь - Федрило. Фёдор Понтарчук, неужели не слышали?
- Не-а, - пожала плечами Катя. - Мы российское кино не смотрим...
- Вообще-то, меня как раз этот самый губернаторский приём и интересует, - продолжил Понтя. - Говорю это вам затем, что если хоть кто-то из наших «звезд» будет обсуждать данную тему в «скайпе», то записывайте и сразу звоните мне. Чуя я сенсацию за всем этим приёмом...
Друзья допили коктейли, и Костин, полистав на своем телефоне пропущенные звонки, стал торопливо собираться.
- С вами хорошо, ребятки, но мне ещё нужно успеть в пару мест. Вечером буду «онлайн» - скинете мне видео - то, что мы посмотрели...
Он поднялся и аккуратно сунул в меню две пятитысячных купюры.
- До встречи, Лёха. Чао, прекрасная Кэт! Увидимся через неделю...
- Да... Я тебе там файлик ещё сброшу, вместе с видео, - вспомнил Лёша. - Случайные мишени «Плутоса», почитай на досуге. Хорошо?
- О'кей, всё понял. Пока, ребятишки!
И ловко лавируя между столиками, Костин покинул кафе.

Некоторое время пара сидела молча.
- Это какие еще «случайные мишени»? - очень тихо спросила Катя. - Ты что, больной? Собрался под видом файла Понте «коня» своего вдудонить... А что, если он узнает?!
- Не хотел тебя расстраивать раньше времени, - отвел взгляд Лёша, - знал, что психовать будешь... Но тут новости есть по поводу Понти, не самые хорошие.
- Т-а-а-а-к, - протянула Катя. - И что он натворил?
- Да вот, полюбуйся, - Лёша поднес к глазам подруги свой смартфон, на экране которого застыло фото пожилого мужчины. - Узнаешь?
- Нет. А кто это?
- Это настоящий Пантелей Плоткин, журналист. Он уже три года как не работает. Болеет серьёзно - не то с костями какая-то беда, не то с позвоночником... И главное, Катюш, он сейчас в Австралии живет, я с главредом портала списывался на днях. Как-то так, в общем...
- Блин... Вот это жопа! - Катя сжала губы и прищурившись, уставилась в одну точку. - Кому же тогда мы материалы продаем?
- С другой стороны, - задумчиво продолжал Лёша, - он ведь тоже не знает, кто мы на самом деле. Подумаешь, «Катя с Лёшей»! Сорок минут - и нас не будет ни в стране, ни на континенте.
- И что?
- А то, что паниковать пока рано. У этого… «Плоткина» тоже могут быть причины скрывать своё имя. И кто он такой, надеюсь, мы очень скоро узнаем.
- Господа, вас уже можно рассчитать?
Любезный, одетый в черное и белое официант подкрался почти неслышно.
- Да, спасибо за вечер, - сдержанно улыбнулся Лёша, поднимаясь с места. - Очень вкусный салат. Кофе, коктейли... Нам пора домой, Катрин.

— Иван Негоров-Синий , 03.12.2016