Опции

[xloki]

ТРАНСГЕН «СОВЕСТЬ НАЦИИ». Часть 1

Недалекому будущему великой России посвящается.



- 1 -

Санкт-Петербург. Смольный.
Резиденция губернатора.
Четверг. Полдень.

«Эх, лиха беда начало», - подумал знаменитый рок-музыкант Андрей Захаревич, неторопливо поднимаясь по широкой каменной лестнице. – «Мало того, что балалайки, так ещё и народные костюмы! Так, глядишь, Гутикова медведем с рогами вырядят. Хотя ему, наверное, пошло бы...»
Почему образ «медведя Гутикова» проступил в его сознании именно с рогами, Захаревич понял не сразу, но поняв, сдержанно улыбнулся.
На лестнице было прохладно. Во-первых, работал кондиционер, во-вторых, здание было древним, глубоко дореволюционным, и поэтому сейчас, в самом начале июня, оно ещё не успело прогреться под скупым питерским солнцем.
А вот и третий этаж.
«Приемная. Первый заместитель губернатора по вопросам управления государственным имуществом Грызлин Владлен Архипович», - гласила тяжелая, из золота табличка на массивных дубовых дверях.
Открывать двери самому не пришлось. Увидев приближающегося Андрея на мониторе видео-слежения, один из секретарей зама активировал «гидравлику», и дубовые створки стали медленно и гостеприимно раскрываться.
- Ваше превосходительство, к вам посетитель, - чарующим голоском промурлыкала в селектор секретарша сопровождения, чей столик находился сразу за дверями. И подняла глаза на Захаревича. - Андрей Вадимович, проходите, пожалуйста.
Она говорила с едва заметным акцентом - кажется, французским, что сегодня уже начинало выходить из моды. Как, впрочем, и весь её наряд: черная полувоенная форма а-ля «СС-садомазо», красная повязка с белым кругом на рукаве и стальной череп молодежной дивизии «Новые Наши» - на фуражке.
«Ваше превосходительство. Почти что Ваша Светлость», - брезгливо подумал Захаревич. – «Кругом одни холуи. Ненавижу».
Вслух он, разумеется, ничего не сказал. И устало-снисходительно, как подобает знаменитости, улыбнувшись девушке за столиком, проследовал мимо неё непосредственно в кабинет Грызлина.

- Андрей Вадимыч! Дорогой! - вскочил из-за стола заместитель губернатора. - Проходите, милости прошу! Сердечно, совершенно душевно рад вас видеть.
Грызлин оказался невысоким подвижным толстяком лет сорока - сорока пяти с бесхитростным открытым лицом. Брюки от костюма «Китон», светлая, с коротким рукавом рубашка «Стефано Ричи», платиновый православный крестик на шее, на запястье же - стальной «Вашерон Константин»... Типичный представитель среднего звена современной российской элиты: успешный чиновник и миллиардер, философ-позитивист, потенциальный (а может, и действительный) V.I.P.-клиент «Кайманского Национального Банка» или «Остеррайх Шпаркассе». Его выразительные и, как с удивлением отметил про себя Андрей, умные глаза, смотрели с искренним радушием и интересом.
- Прежде всего, хочу попросить у вас прощения за моих людей! - продолжал, улыбаясь, рассыпаться Грызлин. - Я велел Вите не просто пригласить вас в гости, но и обеспечить вам поездку с эскортом, так сказать... Чтобы вы, Андрей Вадимович, не теряли ни минуты своего драгоценного времени...
- Спасибо, но мне было удобнее заехать самому, - пожал плечами Андрей. - Ваш человек вкратце раскрыл мне суть вашего предложения, однако я...
- Да, да, разумеется! Но сначала - по рюмочке крепкого чая! - замгубернатора пошевелил в руке крошечным пультом, посылая команду невидимому джину-исполнителю желаний. - Сейчас принесут. А пока присаживайтесь...
Легким жестом он указал в сторону огромного дивана из ослепительно белой кожи, перед которым высился изящный мраморный столик с зеркальной серебряной столешницей.
- Оу, сорри, - спохватился Грызлин. - Я не представился. Меня зовут Владлен Архипович. Для вас - просто Влад.
Андрей в который раз изобразил на своем лице интерес и радость знакомству и мягко, словно здоровался с очень пожилым человеком, пожал протянутую ему руку замгубернатора.
- Для вас - Андрей, - улыбка вышла у Захаревича, как всегда, немного фальшивой. Однако, сегодня, похоже, не тот случай, когда следует напрягаться. Обойдутся без лицедейства.
Они присели на диван.
- Знаете, я тут давеча летал в Сан-Марино, - доверительно заговорил Грызлин. - По семейным, исключительно, делам... Так вот, представляете, Андрей, впервые за долгое время решил посетить тамошний храм католический. Интерес меня, знаете ли, взял ну совершенно необыкновенный... В общем, вхожу я - а дело было ранним утром, только-только открылись они - и тут вдруг снисходит на меня откровение такое. Словно проснулся я вдруг после долгого сна. И видится мне в этом откровении...
- Извольте, Ваше превосходительство, - девушка-секретарь, та самая, что сидела при входе, вкатила в кабинет массивный сервировочный столик, плотно заставленный бутылками, и застыла в двух шагах от дивана, ожидая дальнейших распоряжений. - С музыкой чаёвничать желаете или абсолютную тишину прикажете создать?
- Тишину, Эллен, тишину, - с улыбкой кивнул зам, откровенно любуясь её эффектной фигурой. - И сделай так, чтобы никто не беспокоил нас в ближайшие полчаса, aboule-toi!
- Tres bien, - пропела Эллен, выходя. - Tres bien, mon seigneur.
Двери за ней бесшумно затворились.
- Elle est vachement bien! Красавица! Так вот, вхожу я, - продолжил было свой рассказ Грызлин, но переведя взгляд на внимательно-серьёзное, почти скорбное лицо Андрея, спохватился. - Оу, сорри, простите ради Бога, Андрюша! Что-то я совсем заболтался. Итак, «о наших баранах». Наливайте себе чай, коньяк, колу, что хотите... А я пока введу вас в курс дела.
Он задумчиво уставился в сторону, словно что-то вспоминая, но уже через секунду заговорил снова.
- Как вы, наверное, знаете, ровно через неделю, в пятницу в загородном имении губернатора пройдет торжественный прием, а также праздник, приуроченный ко Дню рождения кузины Петра Валерьяновича - нашей очаровательной Сонечки. О, эта божественная Сонечка Ушакова-Вайман! Блестящая актриса, умница, фотомодель... Вот такой молодежью, действительно, может гордиться сегодня великая Россия!
Грызлин сделал паузу и перевел дух.
«Кузина. Конечно, кто же ещё», - мысленно отозвался Андрей, вспоминая недавний репортаж «Гардиан» о похождениях губернатора со своей сексапильной «родственницей» на Лазурном берегу, щедро разбавленный бесстыдными скриншотами папарацци. – «Неплохой, кстати, сюжет для песни. Подростки: русская Мальвина знакомится с чернокожим Пьеро на яхте их общего хозяина - миллиардера Карабаса и понимает, что вся их вселенная - есть всего лишь его личный и без антрактов порнотеатр... А что, подумаем».
- Народу будет совсем немного, - продолжал, тем временем, Грызлин. - Человек сто пятьдесят, не больше. Главным образом, все свои. Однако, в отличие от всех других подобных мероприятий, именины Сонечки пройдут несколько необычно, поскольку на этот раз они будут отмечены исключительным, крайне важным для нас обстоятельством. А именно...
Он снова сделал паузу и, нахмурившись, серьёзно посмотрел на Захаревича.
- Наше торжество, Андрей, посетит совершенно особый гость.
В кабинете повисла тишина, прерываемая лишь приглушенным тиканьем старинных, висящих над камином часов.
- Что ж, - протянул, наконец, Захаревич. - Высокие гости - это ведь даже хорошо... Однако, я не совсем понимаю, кто может считаться особым на приёме у самого губернатора. Неужели это...
И он сделал неопределенный жест рукой, добиваясь, чтобы столь смелую догадку озвучил за него собеседник. Однако, Грызлин со вздохом произнес совсем другое.
- Сенатор Килпатрик.
- Кто?!
- Сэр Роберт Джулиан Килпатрик. Действующий член Европарламента, вице-председатель ПАСЕ, большой друг нашей страны и неиссякаемый оптимист, а главное - очень и очень хороший человек. В наше время, согласитесь, Андрей, это немало!
- Подождите, - растерялся Захаревич. - Вы хотите сказать, что какой-то европейский чиновник...
- Да-да! Именно так! - энергично закивал головой Грызлин. - Но вовсе - не «какой-то»! Сенатор Килпатрик вот уже третий раз посещает Россию, и каждый его визит - большая честь для нас. И не только лично для меня и нашего города, но и для всей Российской Федерации.
Сделав очередную паузу, замгубернатора потупил взор и негромко добавил:
- Мистер Килпатрик поддерживает нашу страну в стремлении к достижению абсолютного энергетического господства в Восточном полушарии. Вся его жизнь и деятельность, особенно сейчас - в годы санкций...
«Ах, вот оно что. «Мистер» лоббирует в Европарламенте интересы российских госкорпораций, точнее, мультимиллиардеров, распродающих Западу отечественные недра: газ, нефть, уран...», - наконец, догадался Андрей, но вслух, по своему обыкновению, ничего не сказал, ограничившись вежливой, но понимающей полуулыбкой.
- А, ну тогда - совсем другое дело. Действительно, очень важный и очень ответственный гость. Никаких вопросов.
- Витя уже немного ввёл вас в курс дела, - с видимым облегчением продолжил Грызлин. - Выступление вашей замечательной группы, которую так любит вся страна, и которую очень и очень, поверьте, люблю я, станет, безо всяких сомнений, главным украшением нашего чудесного и, как вы уже поняли, одновременно весьма ответственного праздника. Репертуар, я думаю, мы обсуждать не будем. Известные старые хиты, а также современные и, как говорит моя дочь Изабель, «драйвовые» вещи - всего с десяток песен, полагаю, будет более чем достаточно. По программе ваше выступление идёт первым, сразу после порки холопов. Гости будут уже «разогреты», так что спокойно отыграетесь, поздравите именинницу, затем - её высокопоставленного кузена, Петра Валерьяновича, да езжайте себе с Богом домой. Если, конечно, не захотите присоединиться к гостям...
- Порки холопов? - удивленно переспросил Захаревич. - Это что-то театральное?
- Эх, Андрей, Андрей, совсем, смотрю, вы отстали от жизни, - негромко рассмеялся Грызлин. - Вы что же, ни разу не слышали про «Возрождение русского холопства?» Как же так? Ведь уже полгода как во всех СМИ обсуждают. Непорядок...
- Да как-то всё мимо меня, - обескураживающе улыбнулся Захаревич. - Последнее время много езжу. Гастроли, выступления, сами понимаете...
- В общем, казачество возродили, дворянство русское, как видите, и без нас возрождается - великий князь и наследник престола Михалкин один чего стоит - прости Господи, ну а сейчас черед и русского холопства настал. И надо сказать, немало людей в холопы подается - надоели им, знаете ли, все эти хваленые «западные ценности»: свободу и неприкосновенность на хлеб, как известно, не намажешь. Зато в холопах у толкового барина - как у Христа за пазухой. Ну, а выпорет если - так это даже на пользу...
И видя округлившиеся глаза Андрея, Грызлин поспешно добавил:
- Это не моя логика, разумеется. Просто я, как чиновник, находящийся на службе у Государя и русского народа, должен как минимум быть в курсе... м-м-м... общественных настроений.
- Хорошо, я понял, - кивнул Андрей, спеша сменить тему. - Ваш помощник сказал, что костюмы...
- О да! Самое главное! Секундочку... - Грызлин наполнил пузатую стеклянную стопку из уже открытой литровой «Romanoff» и торопливо выпил. - Ух! C’est degueulasse! Хорошо пошла...
Он взял со столика узкий хрустальный фужер с кофейными зернами, и поднеся его к носу, глубоко и шумно вдохнул.
- Вот так... Короче говоря, песню «Не пора ли прогнуться» нужно будет: во-первых, сделать финальной, а во-вторых, исполнить её в русских национальных костюмах и под русскую народную аранжировку. Мистер Килпатрик с ума сходит по нашему фольклору...
- Честно говоря, Влад, - без особой надежды попытался возразить Захаревич, - это настолько далеко от того, как мы обычно работаем...
Но замгубернатора сделал понимающее лицо и снова энергично закивал:
- Конечно! Конечно, дорогой Андрей! Вам вовсе и не требуется стучать в ложки. Но пусть будет хотя бы одна балалайка - вкупе с вашими расписными косоворотками, лаптями и залихватскими картузами - нам этого вполне хватит!
- Лаптями? - угрюмо переспросил Андрей.
- Ну да, лаптями, - широко улыбнулся Грызлин. - Да вы не переживайте, Андрюша, сейчас я расскажу вам об условиях, и ваше настроение - клянусь! - изменится. В конце концов, бесплатно только птички поют...
Услышав свою собственную поговорку из уст лоснящегося и жизнерадостного чиновника, Андрей погрустнел ещё больше.
Теперь он проклинал себя в душе, что повелся на сладкие речи помощника зама и приехал сам, а не прислал своего арт-директора. Жадность постоянно подсовывает подлянки... Попробуй теперь сбеги от этих «служителей народа» - завтра и СМИ и блоггеры помоями обольют - напишут, побрезговал, дескать, Захаревич, простою русской душой, отказался на празднике народном спеть, лапти «наши потомственные» за свои не признал. Либераст, мол, агент майдано-пендосский, ЗахаГевич.
Прессу (как, впрочем, и общественное мнение) Андрей, несмотря на своё показное равнодушие, всегда люто ненавидел и одновременно боялся до глубины души. Он ничего не мог с собой поделать, но ещё с давних - брежневских времен, любое упоминание о собственной персоне в газетах или же, не дай Бог, по теле-радио, всегда заставляло его сначала вспотеть и напугаться, и лишь после - выдохнуть и расслабиться.
«Холуи. Трусливые и подлые холуи», - в очередной раз подумал Захаревич, хмуро глядя на этикетку «Romanoff». – «Прихвостни продажные».
- Итак, - многообещающе улыбнулся Грызлин, - сумма вашего гонорара за выступление составит...
Он сделал театральную паузу, не слишком, впрочем, длинную.
- Сто тысяч евро.
Довольный произведенным эффектом, замгубернатора откинулся на спинку дивана и скрестил на груди руки. В кабинете повисла тишина.
- Кэшем? - Захаревич непроизвольно заулыбался. Лицо его просветлело, а глаза приняли, наконец, то озорное, сдержанно-возбужденное выражение, за которое его так любили поклонницы. - Честно говоря, не ожидал...
- Хотите - кэшем, а хотите - на счёт, - тоже улыбаясь, развёл руками Грызлин. - Костюмы вам завезёт Витя - завтра, там будет несколько размеров на выбор. Ну, а гонорар вы можете получить хоть сегодня - достаточно просто назвать IBAN, если счёт в Европе, или же сорт код и аккаунт намбер, если - в Британии...
- Вы сказали - можно наличными, - Андрей облизнул чуть пересохшие губы, внимательно глядя на зама. - Меня бы это устроило гораздо больше...
- Без проблем! Андрюша, дорогой, без проблем! - почувствовав явный перелом в беседе, довольный собою Грызлин поднялся на ноги и подошел к огромному письменному столу. - Вообще, подоходный налог - вещь нужная. И даже важная. Но - не обязательная...
Выдвинув один из ящиков, замгубернатора ухватил двумя пальцами массивный пакет из черного полиэтилена и, подняв его над столом, небрежно высыпал перед собой его содержимое: новенькие, перетянутые банковской лентой пачки купюр номиналом пятьсот евро.
- S'il vous plait, - легким движением Грызлин сдвинул две пачки к краю стола, по направлению к Захаревичу. - Будьте добры, Андрей Вадимович, примите, пожалуйста...
Повторять ему не пришлось.
Неторопливо и с достоинством Андрей поднялся с дивана и, шагнув к столу, аккуратно взял деньги.
- Какие-нибудь ещё пожелания будут? - негромко осведомился он у Грызлина, убирая гонорар во внутренний карман «джинсовки».
- Да, пожалуй, - чуть нахмурился зам. - Только это, скорее, не пожелание, а так, рекомендация, что ли... Дружеский совет. Человек вы, Андрей, бывалый, опытный, и тем не менее...
Грызлин некоторое время пожевал губами, словно подыскивая слова, после чего медленно поднял глаза на Захаревича.
- В общем, чего бы вы ни увидели и ни услышали там, на приёме, пожалуйста, ничему не удивляйтесь и, уж тем более, ни во что не вмешивайтесь. Ведите себя так, словно происходящее вас абсолютно не касается. И тогда сможете получить от праздника просто фантастические, совершенно незабываемые впечатления. Это я вам обещаю!

* * *

Миновав внушительные турникеты проходной резиденции губернатора и рассеяно кивнув козырнувшим ему полицейским, Андрей оказался, наконец, на улице.
Постояв некоторое время на высоком каменном крыльце, глядя, прищурившись, на яркое полуденное солнце, он облегченно, словно после визита к стоматологу, вздохнул и неторопливо направился к стоянке автомобилей.
«Ладно, хоть голыми не заставили петь, как тогда у Фердюкова, в «краснознаменной» сауне», - беззлобно подумал Андрей. – «Лизоблюды, приспособленцы, холуи...»
В кармане шевельнулся поставленный на бесшумный режим «мобильник». Андрей бережно вынул тяжелый, в дорогом крокодиловом чехле «Айфон-9» и поднес его к глазам.
Так и есть. Четыре пропущенных звонка, все - от Сашки Гутикова.
- Да чтоб тебе... - Захаревич неохотно ткнул в кнопку вызова.
Сашка взял трубку практически сразу.
- Да, Андрюха!
- Чего трезвонишь?
- Ну? Как в Смольном?
- Порядок. Всё как обычно. «Именины у Кристины». Играем в лаптях и с ложками, ублажаем руководство области, а также - знатного вельможу «страны вероятного противника». Короче, сорок «штук».
- ДоллАры? - осторожно поинтересовался Гутиков.
- Ноу. Еурос, - улыбнулся Захаревич. - Всё. Пока. Созвонимся позже.
- Нормально, Андрюха! - одобрительно прогудел в трубку Сашка. - За «сороковник» я им ещё и станцую. А Вовку, арт-босса, вообще, гнать надо...
Разговор оборвался.
«Тебя самого уже давно гнать надо», - мысленно проворчал Андрей, ища глазами на стоянке одолженный у Мити, своего питерского приятеля, неприметный «Линкольн».
- Неужели они до сих пор считают себя равными мне? - произнес он вслух, направляясь к найденному, наконец, внедорожнику. - Посредственности, проходимцы, клоуны...
Забравшись в салон, Андрей аккуратно хлопнул дверцей, после чего - в который уже раз - коснулся внутреннего кармана куртки - того, где лежали деньги, и удовлетворенно добавил:
- Идиоты.
Иван Негоров-Синий , 29.11.2016

[xloki]

ТРАНСГЕН «СОВЕСТЬ НАЦИИ». Часть 9
- 9 -

Москва. Алтуфьевское шоссе.
Квартира Кати и Лёши.
Вторник. Вечер.

Они ели в молчании - каждый свою порцию «суши», из набора, что полчаса назад доставил им на дом неторопливый курьер.
Просторная, почти без мебели кухня - лишь только холодильник, плита и широкий деревянный стол с двумя табуретками - усиливала впечатление временного и не очень уютного жилья. Очередную, уже - трехкомнатную, на втором этаже квартиру Катя и Лёша сняли совсем недавно, польстившись на её удобное месторасположение, относительную дешевизну, а главное - на огромную двухместную ванну-джакузи, совершенно неожиданно установленную в этих явно «коммерческих», предназначенных для сдачи в наём апартаментах.
- Значит, фэесбешник? - хмуро спросила Катя, покончив со своей порцией. - Ты уверен?
- Абсолютно, - кивнул Лёша без малейших признаков волнения. - В «емайлах» у него пусто, как в неактивных, но я «почекал» набор адресов - на каждую букву вылезает по десятку-другому «мыл». А значит, он много общается, хотя каждый раз всё тщательно удаляет, даже в «Исходящих».
- Как ты узнал кто он?
- Из последнего «кэша». Понтя... ну, то есть, Костин набирал на компе тексты - что-то типа служебных записок своему начальству. Там и ФИО, и звание полностью: майор ФСБ Костин Дмитрий Ильич, сотрудник там чего-то... тыр-пыр... служба контрразведки.
Лёша отодвинул тарелку и потянулся за банкой «Хейнекен».
- Вообще, если честно, я не особо удивился...
- То есть, ты не удивился, - сощурилась Катя. - Не удивился, не испугался. Наверное, даже обрадовался... Оставь пиво в покое!
- Ты чего, Катюх, - пожал плечами Лёша. – Ну, офицер, ну, фэесбешник. Но он же явно - не «про нашу душу», как ты не понимаешь?
- Не про нашу?
- Да конечно! Во-первых, он - из контрразведки. Ему до буржуйских банковских счетов - как до луны. А, кроме того, если б его целью были мы, нас бы давно уже взяли - не станет же ФСБ два года с кардерами в кошки-мышки играть...
- Зачем тогда ему наше «видео»?
- Пока неясно. Но, вообще, думаю, к службе это не относится. Костин делает деньги на «клипах»: или продает их самим жертвам, или использует для давления на этих людей - с какими-то серьезными интересами. Второе более вероятно... Но про нас, точнее, про наш главный «бизнес», ему никак не может быть известно. Просто неоткуда.
- Лёш, мне страшно, - тихо сказала Катя, обхватывая себя руками. - Если Костин решит, что мы знаем больше, чем нужно, то он просто грохнет нас. И «коня» заберет - заставит отдать кому-то другому. Я про спецслужбы читала...
- Я уже думал об этом, - согласился Лёша. - Воруя у «випов» информацию, мы подставляемся - прежде всего перед самим покупателем. Тем более, если это не просто покупатель, а майор ФСБ... Однако даже в этом случае трястись от страха не стоит. Он не знает, что мы его вычислили, поэтому время в запасе пока есть. Если только...
- Что - если только?
- Если только они не пишут нас прямо сейчас, - криво усмехнулся Лёша. И видя испуганное, почти отчаянное лицо подруги, поспешил добавить:
- Не пишут, не бойся. Я включил «заглушку».
- Угу, это радует, - отозвалась она нервно.
Некоторое время они сидели молча.
- Пойдем искупаемся? - предложил Лёша. - В джакузи.
- Извини. Нет настроения.
Лёша глянул за окно, словно подозревая, что кто-то и вправду может услышать их снаружи, затем перегнулся через стол и склонившись к Кате, негромко сказал:
- Пойдем, Катюх. Надо поговорить.
- О'кей, - со вздохом кивнула она. - Тогда возьми пиво и сигареты...
Через несколько минут, раздевшись, молодые люди скрылись за дверями ванной комнаты.

Как известно, шум льющейся из крана воды, помноженный на бурление джакузи - отличный звуковой фон для ведения приватных бесед как с психологической, так и с конспиративной точек зрения.
Лёша выключил свет и зажег свечи. Казалось бы, мелочь, но тревоги, тем не менее, стали постепенно отступать и улетучиваться, растворяясь в слабом пламени свечей и колеблющемся над водой облаке пара.
- Короче, - начал он, отхлебнув из жестяной банки, - у меня есть план. Но прежде чем я его озвучу, дай слово, что не будешь перебивать.
- Вещай, - Катя закрыла глаза, блаженно вытягиваясь в горячей и пенящейся воде. - Не буду.
- Так вот, - он сделал ещё глоток и положил руку ей на бедро. - Как ты помнишь, Костин просил нас «подсадиться» к питерскому губернатору и его заму. Вчера я послал им несколько писем - с разных адресов, как обычно. А сегодня утром от «Плутоса» уже прилетели первые «логи» - с обоих компьютеров. Похоже, «коня» запустили вчера, поздно вечером...
Лёша говорил неторопливо, словно сам с собой: описывая каждый раз процесс очередного «затроянивания», он испытывал чувство ни с чем не сравнимого торжества. Ему было чем гордиться - в гнусном и незаконном, но весьма прибыльном деле похищения информации он достиг немалых высот; это касалось как искусства написания особых писем, мотивирующих жертву запустить инсталлер «Плутоса», так и особенностей конструирования самой программы, делающих её неуязвимой для большинства антивирусных приложений.
Как и ожидалось, персональные компьютеры закадычных друзей - Навроцкого и Грызлина не стали для «Плутоса» исключением, и вскоре Лёша уже по-хозяйски обшаривал их внутреннее и не только содержимое.
Впрочем, компьютер губернатора не особо порадовал кардера. Судя по всему, Навроцкий был почти равнодушен к интернету: в его «емайле» накапливались лишь бессмысленные и тугие для восприятия служебные документы, прилетавшие ему от подчиненных отделов, да новостные рассылки с официальных вэб-ресурсов. Две или три фото обнаженной молодой девушки, смутно знакомой Лёше - по всей видимости, из СМИ, тоже никакой информации в себе не несли.
Зато компьютер Грызлина оказался самой настоящей находкой.
На жестком диске заместителя губернатора хранилось столько полезной «инфы», что разобрать её полностью было делом явно не одного дня. Здесь содержалось всё: деловые и личные письма, персональные доступы зама на всевозможные сайты, включая официальные и специальные ресурсы, а также вэб-сайты интернет-казино и сервисы интимных услуг; контакты с партнерами и «логи» разговоров с ними; сотни мегабайт фото и видео файлов, в том числе - эротического и откровенно порнографического характера, а главное - многочисленные, в каком-то почти немыслимом количестве персональные доступы к зарубежным банковским счетам Владлена Архиповича.
«Первый Карибский национальный банк», «Скошиа-банк Британских Вирджинских островов», «Банк Развития Сент-Киттс Энд Нэвис»... Оффшорные учреждения экзотических юрисдикций запросто чередовались с традиционными финансовыми «столпами» Европы - испанским банком «Сабадель», швейцарскими «Кредит Суисс» и «Бернер», британским «Ллойдсом»... Заместитель губернатора, бесспорно, являлся человеком предприимчивым и деятельным.
- Всего там не менее ста счетов - в тридцати или сорока банках, - увлеченно рассказывал Лёша. - Я всё утро с ними разбирался, пока ты спала. Почти все они управляются по телефону - через персонального менеджера, так что стырить оттуда не реально, даже зная пароли. Но есть среди них кое-что и сладкое. Счета в пяти «конторах» управляются обычно - через «вэб», нужно только иметь пароли доступа, а также обладать мобильным телефоном - с номером, который прописан во всех анкетах клиента, и на который приходят sms-ки с кодами подтверждения. И тогда...
- Где ты возьмешь его мобильник? - не выдержала Катя. - Чтобы «затроянить» «трубу», нужно как минимум знать её модель. Не говоря уже о наличии особого софта...
- Ты, кажется, обещала не перебивать?
- Йес, босс. Сорри. Вещай дальше.
Лёша бросил пустую банку на кафельный пол и продолжил ещё более эмоционально.
- Понятное дело, слить бабки без «мобилы» холдера нереально. Но! Во-первых, сам номер телефона я нашел в «логах» - наш клиент сменил его всего лишь месяц назад, и тот сохранился. А во-вторых...
Молодой человек выдержал паузу и значительно посмотрел на Катю.
- Этот номер оформлен не на него!
- Ну... И что? - пожала плечами Катя. - Какая разница? Что это меняет?
- Смотри, - торопливо заговорил Лёша. - Я «пробил» номер мобильника. Он принадлежит британскому оператору «Ти-Мобайл»...
- Так...
- Номер на счетах поменяли шестого мая. Такое ощущение, что специально купили для этого новую сим-карту. Я порылся в письмах Грызлина за период с середины апреля до шестого мая и нашел конфирмацию от «Бритиш Эйрвейз» - он покупал билет на рейс «Санкт-Петербург – Лондон» как раз на начало мая. Третье число, по-моему....
- Так. И что?
- А то! - торжествующе рассмеялся Лёша. - Что билет выписан не на его имя, а на имя некой мисс Ушаковой-Вайман! Представляешь? Его любовница - а она именно любовница, я видел их вместе на фото - прилетает в Лондон, чтобы погулять по «Хэрродс» и «Сэлфриджес», обновить меха и бриллианты, а заодно покупает своему ненаглядному сим-карту «Ти-Мобайл», оформленную на собственное имя. Почему? Да хотя бы потому, что у неё есть британский вид на жительство, а у него - возможно, что и нет. Ну? Теперь тебе понятно?
- Знаешь, не очень, - нахмурилась Катя. - Может, ты всё-таки объяснишь....
- Короче, - махнул рукой Лёша, - сегодня поздно вечером я свяжусь с Киллер-Джеком и закажу у него британскую пластиковую ай-ди-карту - почти как настоящую, только без микрочипа, с твоим фото и именем Ушаковой-Вайман. Два дня, сотня фунтов «сверху» за срочность - и карта у нас на руках...
- Так. Дальше.
- Мы летим в Лондон, тупо идём в ближайший офис «Ти-Мобайла», показываем там твою «ай-дишку» и говорим, что случайно утопили телефон в Темзе. Они немедленно выдают нам новую копию сим-карты, а старую блокируют. И мы тут же, в течении получаса, из любого «макдональдса» делаем переводы со счетов Грызлина на реквизиты наших «обнальщиков» - Доктора-2000 или Зумера, под сорок процентов, да даже пофиг - под пятьдесят, лишь бы срочно - и мы миллионеры! Понимаешь?
- Вау! - глаза у Кати округлились. - Вот это схема, босс! Ты...
- Конечно, «клиент» может встрепенуться, - уже не слушая её, торопливо рассуждал вслух Лёша. - Особенно, когда получит смс, что его сим-карта заблокирована... Но, во-первых, я думаю, он вообще не использует эту «симку» в России и вставляет её в телефон только по мере надобности, а во-вторых, мы сделаем это в пятницу. Выгадаем время, когда банки на Карибах уже откроются, а в России соответственно - наступит глубокая ночь. Переводы уйдут, и Грызлин этого даже не заметит!
- Постой, а лимиты?
- Лимит - сто тысяч долларов за один перевод - можно запросто сделать по два трансфера с каждого счета. Я смотрел по стейтсментам в «емайле» - наш «клиент» сам совершает такие переводы по нескольку раз в месяц, когда перегоняет «бабки» из оффшора в Европу или в Штаты. Вряд ли отдел «секьюрити» банка что-то заподозрит...
- А если всё-таки заподозрит?
- Тогда они позвонят - опять же на этот самый номер! Попросят дополнительную информацию. Но она у нас есть - из «логов»! Я запросто поговорю с любым офицером «секьюрити», хотя уже сейчас уверен, что никаких лишних звонков от них не будет. Операция-то самая обыденная. Ну, что скажешь?
- План - супер! - искренне восхитилась Катя. Она повернулась к Лёше и с нескрываемым восторгом посмотрела на него. – И сколько там таких счетов?
- Девятнадцать, - он склонился к любимой и прижался губами к её щеке. - С каждого - по двести тысяч. Половину – «обнальщикам». Чистыми выйдет больше миллиона долларов, сладкая моя. Тебе это нравится?
Её долгий и страстный ответ утонул в шуме воды и в золотистой, с лимонным запахом пене.

Они отдали небесам почти час - ведь время для любящих сердец всегда летит незаметно. Когда же Катя и Лёша спустились, наконец, на землю, то обнаружили себя совершенно обессиленными, лежащими на дне пустого, без воды джакузи - в душном и темном кафельном пространстве с погасшими свечами.
Не открывая глаз, Лёша нащупал на панели кнопку турбо-вентиляции.
- Кайф...
В ванной комнате сразу стало светло и потянуло прохладой вытяжки.
- И что дальше? - пробудилась к жизни Катя. - Возвращаться на Родину будет страшновато, к тому же - что мы скажем Костину?
- Возвращаться? - Лёша с закрытыми глазами улыбнулся и медленно покачал головой. - А вот возвращаться нам уже, наверное, не придётся...
Девушка едва заметно нахмурилась, но промолчала.

После ванной, как обычно, наступило «время интернета».

* * *

Они возобновили разговор только спустя полтора часа, когда, покинув ненадолго привычное киберпространство, опять оказались на кухне - на этот раз для распития полуночного кофе: ложиться спать раньше трех ночи в их мире было не принято.
- Киллер-Джек сказал, ай-ди-карта будет готова всего через пару часов, - сообщил Лёша. - Я пообещал ему четыреста фунтов, и он тут же засел за макет. Карту заберем в любое время, как только окажемся в Лондоне - он оставит её у Миши в кафе.
- Хорошо, - с отсутствующим видом произнесла Катя, глядя в окно. - У Миши - так у Миши...
К своему кофе она не прикоснулась.
- Я просмотрел всё, что нападало на сервер за последние сутки, - продолжал Лёша, расхаживая по кухне с чашкой в руке. - Есть несколько забавных сюжетов. Хочешь взглянуть?
- Не знаю, - пожала она плечами. - Что там?
- Ну, во-первых, певец...
- Певец?
- Да. Григорий Депс, помнишь такого? Ну, вот. Видео с его камеры не идёт - он её салфеткой завесил, как суеверная бабка... Но звук всё равно отличный, я записал.
- И что говорит?
- Ха, да он много чего говорит... Можно даже сказать - не заткнуть. Матерится, дурачится, песни поёт. Он же почти всё время пьяный или «под кайфом». Но есть редкие моменты, где Гриша становится серьезным, как подопытный шимпанзе - это когда он общается с Борисом. Этот Борис, короче, мент, ну или тоже фэесбешник, я так и не понял... И Депс постоянно рассказывает ему про каких-то людей - про деньги, про банковские счета, про Нью-Йорк, про Америку с Канадой. Осведомитель, в общем.
- Да, прикольно, - всё так же равнодушно согласилась Катя. - Только кого этим удивишь? Каждый второй из «випов» - стучит.
- Наверно, - вздохнул Лёша. - Насколько я понял, Депс сейчас в Таиланде живет, а делишки свои мутит в Штатах. Шестерит на какого-то перца - не то жулика, не то банкира. Сам шестерит, и сам же нашим ментам его «сливает»... За эту неделю - уже две таких записи.
- А ещё что?
- Остальное - по мелочи, - устав ходить, Лёша присел, наконец, на табуретку. - Рутина обычная, суета как на «Компромате. Ру»... Депутата Женю Федорова «кинули» со страховкой. Он купил в Канаде два пустых многоквартирных дома, завысил их стоимость для страховой да организовал поджог - чтобы денег на этом поднять. А канадосы его самого «кинули»: во-первых, отказали в выплатах, а во-вторых, сообщили о его художествах в Управление иммиграции, так что теперь Федоров запросто может остаться без канадского гражданства... Он своему другу из Госдумы жаловался - так весь экран заплевал, орал как потерпевший. Ты же этого придурка знаешь... Кстати говоря, «Понтя» такой материал купил бы - он политику любит...
- Зато мы не любим, - хмуро сказала Катя.
- Это - да, - согласился Лёша. - Вообще, думаю, видео-систему «Плутоса» уже можно отключать. Послезавтра утром мы вылетаем в Лондон, а там - куда кривая вывезет. Но, в любом случае, с Костиным встречаться нам больше не стоит. Хватит, навстречались...
- И что ты ему скажешь?
- Да ничего. Позвоним ему из Англии, сообщим, что «выбрали свободу» - попросили политическое убежище. Имена свои, типа, решили сменить и новую жизнь на «британщине» начать. Так что пускай не ищет.
- А сами что? И правда - попросим? - Катя подняла взгляд на Лёшу, и только сейчас в её глазах стали заметны крошечные застывшие слезинки.
- Эй, ты чего, Катюх? - он встревожено присел с ней рядом. - Ты ж всегда мечтала из Гондураши свалить... Вот мы и свалим. Денег подымем, квартиру в Вестминстере купим, все наши давно уже там...
- А мама? - спросила она еле слышно. - Как я маму здесь оставлю? Она же без меня пропадет...
- Мама? - удивился он. - А что с ней случится? Ведь мы ей деньги будем высылать. К тому же потом, когда о нас забудут, мы запросто сможем приезжать к ней в гости. Британские паспорта получим, имена изменим, да хоть укатайся... Ну, чего ты плачешь?
Девушка молчала, в то время как слезы катились по её щекам.
- Я знала, что когда-нибудь уеду, знала, - заговорила она, всхлипывая. - Но я не думала, что это будет так, спонтанно, наспех... Неужели нам обязательно сбегать? Ты ведь и до этого «лил» с банк-аккаунтов... Может быть, мы просто сменим адрес?
- Эх, Катюха, - тяжело вздохнув, Лёша поднялся на ноги и медленно подошел к окну. - Я и сам ещё неделю назад ничего не планировал. Но, во-первых, этот Костин... А, во-вторых...
Он неожиданно замолчал, всматриваясь в ночную темноту за окном.
- Что - во-вторых? - Катя перестала всхлипывать и подняла на него глаза, полные слёз. - Неужели есть что-то ещё?
- А во-вторых, - негромко сказал Лёша, - я просто не хотел тебя пугать... В общем... Позавчера я заметил, Катюш, что за нами кто-то следит. И это - абсолютно точно.
В кухне повисла мертвая тишина.

— Иван Негоров-Синий , 07.12.2016