Опции

[xloki]

ТРАНСГЕН «СОВЕСТЬ НАЦИИ». Часть 1

Недалекому будущему великой России посвящается.



- 1 -

Санкт-Петербург. Смольный.
Резиденция губернатора.
Четверг. Полдень.

«Эх, лиха беда начало», - подумал знаменитый рок-музыкант Андрей Захаревич, неторопливо поднимаясь по широкой каменной лестнице. – «Мало того, что балалайки, так ещё и народные костюмы! Так, глядишь, Гутикова медведем с рогами вырядят. Хотя ему, наверное, пошло бы...»
Почему образ «медведя Гутикова» проступил в его сознании именно с рогами, Захаревич понял не сразу, но поняв, сдержанно улыбнулся.
На лестнице было прохладно. Во-первых, работал кондиционер, во-вторых, здание было древним, глубоко дореволюционным, и поэтому сейчас, в самом начале июня, оно ещё не успело прогреться под скупым питерским солнцем.
А вот и третий этаж.
«Приемная. Первый заместитель губернатора по вопросам управления государственным имуществом Грызлин Владлен Архипович», - гласила тяжелая, из золота табличка на массивных дубовых дверях.
Открывать двери самому не пришлось. Увидев приближающегося Андрея на мониторе видео-слежения, один из секретарей зама активировал «гидравлику», и дубовые створки стали медленно и гостеприимно раскрываться.
- Ваше превосходительство, к вам посетитель, - чарующим голоском промурлыкала в селектор секретарша сопровождения, чей столик находился сразу за дверями. И подняла глаза на Захаревича. - Андрей Вадимович, проходите, пожалуйста.
Она говорила с едва заметным акцентом - кажется, французским, что сегодня уже начинало выходить из моды. Как, впрочем, и весь её наряд: черная полувоенная форма а-ля «СС-садомазо», красная повязка с белым кругом на рукаве и стальной череп молодежной дивизии «Новые Наши» - на фуражке.
«Ваше превосходительство. Почти что Ваша Светлость», - брезгливо подумал Захаревич. – «Кругом одни холуи. Ненавижу».
Вслух он, разумеется, ничего не сказал. И устало-снисходительно, как подобает знаменитости, улыбнувшись девушке за столиком, проследовал мимо неё непосредственно в кабинет Грызлина.

- Андрей Вадимыч! Дорогой! - вскочил из-за стола заместитель губернатора. - Проходите, милости прошу! Сердечно, совершенно душевно рад вас видеть.
Грызлин оказался невысоким подвижным толстяком лет сорока - сорока пяти с бесхитростным открытым лицом. Брюки от костюма «Китон», светлая, с коротким рукавом рубашка «Стефано Ричи», платиновый православный крестик на шее, на запястье же - стальной «Вашерон Константин»... Типичный представитель среднего звена современной российской элиты: успешный чиновник и миллиардер, философ-позитивист, потенциальный (а может, и действительный) V.I.P.-клиент «Кайманского Национального Банка» или «Остеррайх Шпаркассе». Его выразительные и, как с удивлением отметил про себя Андрей, умные глаза, смотрели с искренним радушием и интересом.
- Прежде всего, хочу попросить у вас прощения за моих людей! - продолжал, улыбаясь, рассыпаться Грызлин. - Я велел Вите не просто пригласить вас в гости, но и обеспечить вам поездку с эскортом, так сказать... Чтобы вы, Андрей Вадимович, не теряли ни минуты своего драгоценного времени...
- Спасибо, но мне было удобнее заехать самому, - пожал плечами Андрей. - Ваш человек вкратце раскрыл мне суть вашего предложения, однако я...
- Да, да, разумеется! Но сначала - по рюмочке крепкого чая! - замгубернатора пошевелил в руке крошечным пультом, посылая команду невидимому джину-исполнителю желаний. - Сейчас принесут. А пока присаживайтесь...
Легким жестом он указал в сторону огромного дивана из ослепительно белой кожи, перед которым высился изящный мраморный столик с зеркальной серебряной столешницей.
- Оу, сорри, - спохватился Грызлин. - Я не представился. Меня зовут Владлен Архипович. Для вас - просто Влад.
Андрей в который раз изобразил на своем лице интерес и радость знакомству и мягко, словно здоровался с очень пожилым человеком, пожал протянутую ему руку замгубернатора.
- Для вас - Андрей, - улыбка вышла у Захаревича, как всегда, немного фальшивой. Однако, сегодня, похоже, не тот случай, когда следует напрягаться. Обойдутся без лицедейства.
Они присели на диван.
- Знаете, я тут давеча летал в Сан-Марино, - доверительно заговорил Грызлин. - По семейным, исключительно, делам... Так вот, представляете, Андрей, впервые за долгое время решил посетить тамошний храм католический. Интерес меня, знаете ли, взял ну совершенно необыкновенный... В общем, вхожу я - а дело было ранним утром, только-только открылись они - и тут вдруг снисходит на меня откровение такое. Словно проснулся я вдруг после долгого сна. И видится мне в этом откровении...
- Извольте, Ваше превосходительство, - девушка-секретарь, та самая, что сидела при входе, вкатила в кабинет массивный сервировочный столик, плотно заставленный бутылками, и застыла в двух шагах от дивана, ожидая дальнейших распоряжений. - С музыкой чаёвничать желаете или абсолютную тишину прикажете создать?
- Тишину, Эллен, тишину, - с улыбкой кивнул зам, откровенно любуясь её эффектной фигурой. - И сделай так, чтобы никто не беспокоил нас в ближайшие полчаса, aboule-toi!
- Tres bien, - пропела Эллен, выходя. - Tres bien, mon seigneur.
Двери за ней бесшумно затворились.
- Elle est vachement bien! Красавица! Так вот, вхожу я, - продолжил было свой рассказ Грызлин, но переведя взгляд на внимательно-серьёзное, почти скорбное лицо Андрея, спохватился. - Оу, сорри, простите ради Бога, Андрюша! Что-то я совсем заболтался. Итак, «о наших баранах». Наливайте себе чай, коньяк, колу, что хотите... А я пока введу вас в курс дела.
Он задумчиво уставился в сторону, словно что-то вспоминая, но уже через секунду заговорил снова.
- Как вы, наверное, знаете, ровно через неделю, в пятницу в загородном имении губернатора пройдет торжественный прием, а также праздник, приуроченный ко Дню рождения кузины Петра Валерьяновича - нашей очаровательной Сонечки. О, эта божественная Сонечка Ушакова-Вайман! Блестящая актриса, умница, фотомодель... Вот такой молодежью, действительно, может гордиться сегодня великая Россия!
Грызлин сделал паузу и перевел дух.
«Кузина. Конечно, кто же ещё», - мысленно отозвался Андрей, вспоминая недавний репортаж «Гардиан» о похождениях губернатора со своей сексапильной «родственницей» на Лазурном берегу, щедро разбавленный бесстыдными скриншотами папарацци. – «Неплохой, кстати, сюжет для песни. Подростки: русская Мальвина знакомится с чернокожим Пьеро на яхте их общего хозяина - миллиардера Карабаса и понимает, что вся их вселенная - есть всего лишь его личный и без антрактов порнотеатр... А что, подумаем».
- Народу будет совсем немного, - продолжал, тем временем, Грызлин. - Человек сто пятьдесят, не больше. Главным образом, все свои. Однако, в отличие от всех других подобных мероприятий, именины Сонечки пройдут несколько необычно, поскольку на этот раз они будут отмечены исключительным, крайне важным для нас обстоятельством. А именно...
Он снова сделал паузу и, нахмурившись, серьёзно посмотрел на Захаревича.
- Наше торжество, Андрей, посетит совершенно особый гость.
В кабинете повисла тишина, прерываемая лишь приглушенным тиканьем старинных, висящих над камином часов.
- Что ж, - протянул, наконец, Захаревич. - Высокие гости - это ведь даже хорошо... Однако, я не совсем понимаю, кто может считаться особым на приёме у самого губернатора. Неужели это...
И он сделал неопределенный жест рукой, добиваясь, чтобы столь смелую догадку озвучил за него собеседник. Однако, Грызлин со вздохом произнес совсем другое.
- Сенатор Килпатрик.
- Кто?!
- Сэр Роберт Джулиан Килпатрик. Действующий член Европарламента, вице-председатель ПАСЕ, большой друг нашей страны и неиссякаемый оптимист, а главное - очень и очень хороший человек. В наше время, согласитесь, Андрей, это немало!
- Подождите, - растерялся Захаревич. - Вы хотите сказать, что какой-то европейский чиновник...
- Да-да! Именно так! - энергично закивал головой Грызлин. - Но вовсе - не «какой-то»! Сенатор Килпатрик вот уже третий раз посещает Россию, и каждый его визит - большая честь для нас. И не только лично для меня и нашего города, но и для всей Российской Федерации.
Сделав очередную паузу, замгубернатора потупил взор и негромко добавил:
- Мистер Килпатрик поддерживает нашу страну в стремлении к достижению абсолютного энергетического господства в Восточном полушарии. Вся его жизнь и деятельность, особенно сейчас - в годы санкций...
«Ах, вот оно что. «Мистер» лоббирует в Европарламенте интересы российских госкорпораций, точнее, мультимиллиардеров, распродающих Западу отечественные недра: газ, нефть, уран...», - наконец, догадался Андрей, но вслух, по своему обыкновению, ничего не сказал, ограничившись вежливой, но понимающей полуулыбкой.
- А, ну тогда - совсем другое дело. Действительно, очень важный и очень ответственный гость. Никаких вопросов.
- Витя уже немного ввёл вас в курс дела, - с видимым облегчением продолжил Грызлин. - Выступление вашей замечательной группы, которую так любит вся страна, и которую очень и очень, поверьте, люблю я, станет, безо всяких сомнений, главным украшением нашего чудесного и, как вы уже поняли, одновременно весьма ответственного праздника. Репертуар, я думаю, мы обсуждать не будем. Известные старые хиты, а также современные и, как говорит моя дочь Изабель, «драйвовые» вещи - всего с десяток песен, полагаю, будет более чем достаточно. По программе ваше выступление идёт первым, сразу после порки холопов. Гости будут уже «разогреты», так что спокойно отыграетесь, поздравите именинницу, затем - её высокопоставленного кузена, Петра Валерьяновича, да езжайте себе с Богом домой. Если, конечно, не захотите присоединиться к гостям...
- Порки холопов? - удивленно переспросил Захаревич. - Это что-то театральное?
- Эх, Андрей, Андрей, совсем, смотрю, вы отстали от жизни, - негромко рассмеялся Грызлин. - Вы что же, ни разу не слышали про «Возрождение русского холопства?» Как же так? Ведь уже полгода как во всех СМИ обсуждают. Непорядок...
- Да как-то всё мимо меня, - обескураживающе улыбнулся Захаревич. - Последнее время много езжу. Гастроли, выступления, сами понимаете...
- В общем, казачество возродили, дворянство русское, как видите, и без нас возрождается - великий князь и наследник престола Михалкин один чего стоит - прости Господи, ну а сейчас черед и русского холопства настал. И надо сказать, немало людей в холопы подается - надоели им, знаете ли, все эти хваленые «западные ценности»: свободу и неприкосновенность на хлеб, как известно, не намажешь. Зато в холопах у толкового барина - как у Христа за пазухой. Ну, а выпорет если - так это даже на пользу...
И видя округлившиеся глаза Андрея, Грызлин поспешно добавил:
- Это не моя логика, разумеется. Просто я, как чиновник, находящийся на службе у Государя и русского народа, должен как минимум быть в курсе... м-м-м... общественных настроений.
- Хорошо, я понял, - кивнул Андрей, спеша сменить тему. - Ваш помощник сказал, что костюмы...
- О да! Самое главное! Секундочку... - Грызлин наполнил пузатую стеклянную стопку из уже открытой литровой «Romanoff» и торопливо выпил. - Ух! C’est degueulasse! Хорошо пошла...
Он взял со столика узкий хрустальный фужер с кофейными зернами, и поднеся его к носу, глубоко и шумно вдохнул.
- Вот так... Короче говоря, песню «Не пора ли прогнуться» нужно будет: во-первых, сделать финальной, а во-вторых, исполнить её в русских национальных костюмах и под русскую народную аранжировку. Мистер Килпатрик с ума сходит по нашему фольклору...
- Честно говоря, Влад, - без особой надежды попытался возразить Захаревич, - это настолько далеко от того, как мы обычно работаем...
Но замгубернатора сделал понимающее лицо и снова энергично закивал:
- Конечно! Конечно, дорогой Андрей! Вам вовсе и не требуется стучать в ложки. Но пусть будет хотя бы одна балалайка - вкупе с вашими расписными косоворотками, лаптями и залихватскими картузами - нам этого вполне хватит!
- Лаптями? - угрюмо переспросил Андрей.
- Ну да, лаптями, - широко улыбнулся Грызлин. - Да вы не переживайте, Андрюша, сейчас я расскажу вам об условиях, и ваше настроение - клянусь! - изменится. В конце концов, бесплатно только птички поют...
Услышав свою собственную поговорку из уст лоснящегося и жизнерадостного чиновника, Андрей погрустнел ещё больше.
Теперь он проклинал себя в душе, что повелся на сладкие речи помощника зама и приехал сам, а не прислал своего арт-директора. Жадность постоянно подсовывает подлянки... Попробуй теперь сбеги от этих «служителей народа» - завтра и СМИ и блоггеры помоями обольют - напишут, побрезговал, дескать, Захаревич, простою русской душой, отказался на празднике народном спеть, лапти «наши потомственные» за свои не признал. Либераст, мол, агент майдано-пендосский, ЗахаГевич.
Прессу (как, впрочем, и общественное мнение) Андрей, несмотря на своё показное равнодушие, всегда люто ненавидел и одновременно боялся до глубины души. Он ничего не мог с собой поделать, но ещё с давних - брежневских времен, любое упоминание о собственной персоне в газетах или же, не дай Бог, по теле-радио, всегда заставляло его сначала вспотеть и напугаться, и лишь после - выдохнуть и расслабиться.
«Холуи. Трусливые и подлые холуи», - в очередной раз подумал Захаревич, хмуро глядя на этикетку «Romanoff». – «Прихвостни продажные».
- Итак, - многообещающе улыбнулся Грызлин, - сумма вашего гонорара за выступление составит...
Он сделал театральную паузу, не слишком, впрочем, длинную.
- Сто тысяч евро.
Довольный произведенным эффектом, замгубернатора откинулся на спинку дивана и скрестил на груди руки. В кабинете повисла тишина.
- Кэшем? - Захаревич непроизвольно заулыбался. Лицо его просветлело, а глаза приняли, наконец, то озорное, сдержанно-возбужденное выражение, за которое его так любили поклонницы. - Честно говоря, не ожидал...
- Хотите - кэшем, а хотите - на счёт, - тоже улыбаясь, развёл руками Грызлин. - Костюмы вам завезёт Витя - завтра, там будет несколько размеров на выбор. Ну, а гонорар вы можете получить хоть сегодня - достаточно просто назвать IBAN, если счёт в Европе, или же сорт код и аккаунт намбер, если - в Британии...
- Вы сказали - можно наличными, - Андрей облизнул чуть пересохшие губы, внимательно глядя на зама. - Меня бы это устроило гораздо больше...
- Без проблем! Андрюша, дорогой, без проблем! - почувствовав явный перелом в беседе, довольный собою Грызлин поднялся на ноги и подошел к огромному письменному столу. - Вообще, подоходный налог - вещь нужная. И даже важная. Но - не обязательная...
Выдвинув один из ящиков, замгубернатора ухватил двумя пальцами массивный пакет из черного полиэтилена и, подняв его над столом, небрежно высыпал перед собой его содержимое: новенькие, перетянутые банковской лентой пачки купюр номиналом пятьсот евро.
- S'il vous plait, - легким движением Грызлин сдвинул две пачки к краю стола, по направлению к Захаревичу. - Будьте добры, Андрей Вадимович, примите, пожалуйста...
Повторять ему не пришлось.
Неторопливо и с достоинством Андрей поднялся с дивана и, шагнув к столу, аккуратно взял деньги.
- Какие-нибудь ещё пожелания будут? - негромко осведомился он у Грызлина, убирая гонорар во внутренний карман «джинсовки».
- Да, пожалуй, - чуть нахмурился зам. - Только это, скорее, не пожелание, а так, рекомендация, что ли... Дружеский совет. Человек вы, Андрей, бывалый, опытный, и тем не менее...
Грызлин некоторое время пожевал губами, словно подыскивая слова, после чего медленно поднял глаза на Захаревича.
- В общем, чего бы вы ни увидели и ни услышали там, на приёме, пожалуйста, ничему не удивляйтесь и, уж тем более, ни во что не вмешивайтесь. Ведите себя так, словно происходящее вас абсолютно не касается. И тогда сможете получить от праздника просто фантастические, совершенно незабываемые впечатления. Это я вам обещаю!

* * *

Миновав внушительные турникеты проходной резиденции губернатора и рассеяно кивнув козырнувшим ему полицейским, Андрей оказался, наконец, на улице.
Постояв некоторое время на высоком каменном крыльце, глядя, прищурившись, на яркое полуденное солнце, он облегченно, словно после визита к стоматологу, вздохнул и неторопливо направился к стоянке автомобилей.
«Ладно, хоть голыми не заставили петь, как тогда у Фердюкова, в «краснознаменной» сауне», - беззлобно подумал Андрей. – «Лизоблюды, приспособленцы, холуи...»
В кармане шевельнулся поставленный на бесшумный режим «мобильник». Андрей бережно вынул тяжелый, в дорогом крокодиловом чехле «Айфон-9» и поднес его к глазам.
Так и есть. Четыре пропущенных звонка, все - от Сашки Гутикова.
- Да чтоб тебе... - Захаревич неохотно ткнул в кнопку вызова.
Сашка взял трубку практически сразу.
- Да, Андрюха!
- Чего трезвонишь?
- Ну? Как в Смольном?
- Порядок. Всё как обычно. «Именины у Кристины». Играем в лаптях и с ложками, ублажаем руководство области, а также - знатного вельможу «страны вероятного противника». Короче, сорок «штук».
- ДоллАры? - осторожно поинтересовался Гутиков.
- Ноу. Еурос, - улыбнулся Захаревич. - Всё. Пока. Созвонимся позже.
- Нормально, Андрюха! - одобрительно прогудел в трубку Сашка. - За «сороковник» я им ещё и станцую. А Вовку, арт-босса, вообще, гнать надо...
Разговор оборвался.
«Тебя самого уже давно гнать надо», - мысленно проворчал Андрей, ища глазами на стоянке одолженный у Мити, своего питерского приятеля, неприметный «Линкольн».
- Неужели они до сих пор считают себя равными мне? - произнес он вслух, направляясь к найденному, наконец, внедорожнику. - Посредственности, проходимцы, клоуны...
Забравшись в салон, Андрей аккуратно хлопнул дверцей, после чего - в который уже раз - коснулся внутреннего кармана куртки - того, где лежали деньги, и удовлетворенно добавил:
- Идиоты.
Иван Негоров-Синий , 29.11.2016

[xloki]

ТРАНСГЕН «СОВЕСТЬ НАЦИИ». Часть 12

- 12 -

Подмосковье. Деревня Ново-Бердяевка.
Окрестности дома полковника СВР Игоря Грачёва, Великого Магистра.
Среда. Пять часов утра.

В отличие от крупных городов, которые освещаются круглые сутки, большинство российских деревень с наступлением ночи утопают в кромешной тьме, становясь абсолютно невидимыми со спутника. Однако это вовсе не делает их необитаемыми - скорее, наоборот: всё тайное, сокрытое в сонной сельской жизни, под покровом темноты неудержимо выбирается на поверхность планеты.
Дом полковника Грачёва, находящийся на значительном расстоянии от всех остальных домов Ново-Бердяевки, был исключением из общего правила: во-первых, он освещался расставленными по периметру усадьбы прожекторами, а кроме того, в окнах второго этажа также присутствовал слабый свет - очевидно, полковник до сих пор не спал.

Чёрный «порш-кайен» медленно скатился с шоссе и, погасив фары, почти бесшумно пополз к особняку Грачёва.
Когда до ворот оставалось не более трехсот метров, водитель внедорожника заглушил двигатель, и автомобиль, застыв на обочине, исчез во тьме окончательно - чтобы его обнаружить, понадобился бы очень мощный фонарь.
Наступила абсолютная тишина.
Летний ночной ветерок доносил лишь слабые отзвуки проносящихся где-то за далеким горизонтом поездов, да редкие крики лесных птиц - с противоположной стороны от деревни.
Минут десять ничего не происходило, затем внутри «кайена» вспыхнул и тут же погас крошечный тусклый огонек: очевидно, водитель решил покурить.
Прошло ещё четверть часа. Наконец, сидящий за рулем человек покончил со всеми приготовлениями и, водрузив себе за плечи небольшой рюкзак, бесшумно выбрался из машины.
Стараясь ступать как можно тише, он направился к дому полковника - по причудливой спиралевидной траектории, обходя особняк по окружности, словно искал не покрываемое прожекторами и камерами слежения пространство.
Вскоре это ему удалось: в одном месте прилегающую к особняку территорию пересекала длинная узкая тень от огромной, росшей возле самого забора сосны. Судя по всему, хозяин дома, игнорируя соображения безопасности, отказался от вырубки этого дерева и по какой-то причине оставил его здесь, решив, видимо, что для незваных гостей такой «дороги» будет явно маловато.
Однако он ошибался. Упав в высокую траву, ночной пришелец в считанные секунды преодолел - внутри тени - короткое расстояние до забора. Поднявшись на ноги, он прижался спиной к бетонной плите и достал из своего рюкзака трос с крюком, а также узкие вытянутые «кусачки» - для нейтрализации колючей проволоки.
Через минуту он начал «штурм» бетонного ограждения, который вскоре завершился успехом: никем не замеченный, пришелец оказался за периметром, под самыми окнами особняка. Теперь ему оставалось только проникнуть в дом.
Человека звали Ян Герхардович Рюмер.
Час назад, приняв душ и наскоро перекусив, он покинул место своей постоянной работы – «Лабораторию номер 2» - и на всех парах устремился сюда, чтобы до наступления утра успеть встретиться с Грачёвым. Ему предстояло уладить одно крайне важное и ответственное дело, медлить с которым было недопустимо. Рюмер ловко вскарабкался на оконную решетку первого этажа и оттуда дотянулся до украшающего фасад дома барельефа. Путь на балкон второго этажа был свободен.

* * *

Полковник Игорь Иванович Грачёв не спал.
При этом сказать, что он бодрствовал, также было бы не совсем верно: погрузившись в особое состояние транса, полковник подключал своё бессознательное к информационному полю планеты - в поисках ответов на наиболее злободневные и важные для себя вопросы.
Многолетняя практика в области самостоятельного исследования так называемого «инфополя», о существовании которого до сих пор спорят учёные, безусловно, давала свои результаты. На уровне не только ощущений и смутных образов, но и вполне отчетливых интерпретаций, Грачёв получал из «вселенского интернета» многие, скрытые от других знания, которые, как он считал, делают его ни много ни мало сверхчеловеком.
Помимо собственного практического опыта, ему помогал также и «реагент Изначального Зла», многократно катализирующий как процедуру погружения, так и непосредственно процесс получения драгоценной информации. Лёжа поперек широкого деревянного дивана, с завязанными глазами в своей просторной полутемной спальне, полковник Грачёв стремительно наполнялся новым метафизическим содержанием.

«Пам!»
Сначала он даже не обратил внимания на странный тихий звук, донесшийся из соседней комнаты - так обычно звякает потревоженная сквозняком форточка. Однако в следующую секунду Грачёв был буквально выброшен из транса назад в сознание: стеклопакеты в этом доме физически не могли так звякать.
Сделав глубокий выдох, он окончательно пришел в себя и резким движением убрал с лица повязку. Возможно, ему просто показалось?
Тем временем, действие «реагента», принятого всего полчаса назад, продолжало усиливаться, стремясь к своей наивысшей точке. Все шесть чувств Великого Магистра, включая интуицию, максимально обострились, и в считанные секунды к нему пришло ясное понимание простого и одновременно страшного факта: в соседней комнате кто-то есть.
Грачёв не паниковал.
Пистолет с глушителем, который он держал при себе даже дома, был тотчас поднят с пола и снят с предохранителя. В два прыжка полковник оказался у дверей спальни и осторожно выглянул в полутёмный коридор. Никого.
На нем была ночная пижама, но двигаться она не мешала, будучи свободной и почти невесомой. Сдерживая дыхание, Грачёв бесшумно выскользнул в коридор - по направлению к гостевой спальне, где был услышан звук, и куда вела его интуиция. Он не успел сделать и нескольких шагов, как позади него раздался тихий надтреснутый голос:
- Магистр!
Полковник застыл на месте.

За все пятьдесят лет своей непростой и полной опасности жизни Грачёв никогда не был трусом. Однако этот голос и эти мертвые интонации оказались способны почти полностью парализовать его волю, и холодный смертельный ужас, едва зародившись в глубинах разума полковника, за долю секунды овладел всем его существом.
- Охранитель?!
Не оборачиваясь, Грачёв опустил руки, уронив пистолет на пол: бессмысленно, глупо и недостойно сражаться с неизбежным. В ожидании смерти он закрыл глаза.
- Магистр, - повторил Рюмер, делая шаг по направлению к полковнику. - Я пришёл не за тобой. Прости за внезапность, но я никогда не являюсь иначе. Ты - знаешь.
Грачёв медленно повернулся. В глазах его стояли слёзы.
- Дозволь, Охранитель. Но разве ты можешь посещать нас без дела?
- Конечно, - Ян Герхардович приблизился к Магистру и крепко обнял его за плечи. - Приветствую тебя, истинный брат мой! А теперь давай же пройдем туда, где есть пламя свечей. Нам нужно поговорить.
В молчании мужчины спустились на первый этаж - в ярко освещаемый люстрами гостевой холл. Сели друг напротив друга: Грачёв - на край дивана, Охранитель же выбрал себе скромный деревянный табурет.
- Обычай гласит: убить Магистра можно лишь в присутствии другого Магистра, - начал он назидательно. - Поэтому тебе не стоило бояться меня, брат мой.
- Я уже не боюсь, Охранитель, - склонил голову полковник. - Просто ты застал меня врасплох - наедине с Вечным. Я искал глубинные осознания свои - те, что дают ответы...
- У меня мало времени, Магистр, - перебил Рюмер. - Я редко обращаюсь за помощью, но сегодня этот день настал. И прежде знай: я совершил ошибку.
И он склонил голову в ответ.
- Несколькими днями ранее, если быть точным - неделю назад, мне пришло откровение, - продолжил Охранитель после паузы. - Два человека - другие, из мира - они прикоснулись к тайне Ордена. Я нашел их быстро, я всегда нахожу их быстро.
Он перевел дух.
- Я убрал бы их сразу, но сначала мне нужно отнять у них похищенное: информацию, которую они успели записать на видео и спрятать в бездонном интернете. Я пришел к их дому, чтобы решить, как действовать дальше, но они каким-то непостижимым образом почувствовали меня! Возможно, я был слишком прост в своих действиях, ибо многолетняя рутина расслабляет, а возможно, кто-то помог им... В любом случае, сейчас эти люди удаляются от меня, и пока я не ощущаю их в своей власти - так показало мне Грядущее.
- Они видели твое лицо? - озабоченно нахмурился Магистр.
- Нет, - качнул головой Рюмер, - я был в биомаске. Но они поняли, что я ищу их, и они бегут, они прячутся. Завтра их уже не будет в столице.
- Как я могу помочь тебе, брат? - спросил Грачёв. - Оружие? Транспорт? Информация?
- Мне нужен дипломатический паспорт. Вот на это имя, - Рюмер протянул полковнику клочок бумаги. - Завтра или, если точнее, уже сегодня к 13-00 его должны привезти мне в Шереметьево.
- Сделаем, - кивнул полковник. - Ты летишь за границу?
- Возможно. Пока не знаю. Эти двое направляются в Петербург, и там я встречусь с ними. Странно, но Грядущее не показывает мне никаких слепков реальности позже той встречи, хотя я вижу, что убить меня они не смогут. Вероятно, случится Парадокс Предопределенности, и я должен быть к этому готов. А значит, мне понадобится паспорт.
- Ты получишь его. Что-нибудь ещё?
- Человек, в чьём имени скрыто имя великого вождя, как-то связан с тобой. В Грядущем я вижу как его глаза смотрят на меня. И взгляд этот непрозрачен.
- Вождя? - удивился Грачёв. - Но я не понимаю...
- В его взгляде кроется разгадка чего-то очень важного, и поэтому я должен знать, кто этот человек. Ты говорил с ним вчера или сегодня - по телефону. Вспоминай всех.
- Хорошо.
Полковник наморщил лоб и беззвучно зашевелил губами, перебирая в уме многочисленные имена и фамилии.
- Виктор Ливинский?
- Нет.
- Глеб Ревзлин?
- Нет.
- Магомет Ергаев?
- Тоже нет.
- Кто же тогда... Кто же... Может быть, Владлен Грызлин?
- Да! Точно, это Грызлин, - словно вспомнив что-то, кивнул Охранитель. - В имени «Владлен» сокрыто имя великого Ленина... Кто он?
- М-да, хороший вопрос, - покачал головой Грачёв. - Вообще-то, Грызлин - зам губернатора Санкт-Петербурга по имуществу, но в данный момент он помогает мне в одном деле - по линии службы, я имею в виду...
- Надежный?
- Он? Да вроде... Ему нельзя быть ненадежным - мне стоит только сказать «фас», как его тут же похоронят. Он знает об этом, ведь за ним компромата - на двадцать пять пожизненных.
- Хорошо. Я понял, Магистр.
Охранитель Ордена поднялся.
- Все мы потребляем «реагент». И правило гласит: каждый вкушает его в одиночку. Однако среди нас нашелся тот, кто сделал это рядом с монитором компьютера - именно поэтому тайна Ордена оказалась под угрозой. Теперь же расскажи всем, Магистр: у мониторов есть глаза.
- Да будет так. Я поговорю с каждым, - склонил голову полковник. - И кстати, что стало с тем человеком - нашим братом? Он жив?
- Да, - усмехнулся Рюмер, - я позволил ему жить. И ему больше не нужен компьютер, теперь он читает книги.
Охранитель Ордена направился к дверям.
- Ты не мог бы впредь ставить меня в известность, - негромко произнес ему вслед Грачёв, - когда дело касается кого-то из наших братьев? Ведь их судьбы принадлежат мне.
Остановившись на пороге, Ян Герхардович медленно повернулся.
- Я старше тебя не на одну сотню лет, Великий Магистр. И я видел, как Вечное Зло отступало под ударами мира - лишь по случайной вине тех, кто упустил момент. Тех, кто промедлил.
Он помолчал.
- Считается, что идеи Ордена Вечности не существует, - понизив голос, снова заговорил Рюмер, глядя в глаза полковнику. - Но это неправда. Она живет, хотя и скрыта под черной тенью веков и бесполезной мудростью древних трактатов. И я это знаю, Магистр. Как знал это сто и, может быть, даже тысячу лет назад, как буду знать это в вечном и бескрайнем Грядущем. Потому что я - и есть Идея Ордена! Я - есть подлинная его суть, его смысл, его вечная цепь обновлений. И да прибудет с нами Зло Изначальное!

Не дожидаясь ответа, он вышел.

— Иван Негоров-Синий , 10.12.2016