Опции

[xloki]

ТРАНСГЕН «СОВЕСТЬ НАЦИИ». Часть 1

Недалекому будущему великой России посвящается.



- 1 -

Санкт-Петербург. Смольный.
Резиденция губернатора.
Четверг. Полдень.

«Эх, лиха беда начало», - подумал знаменитый рок-музыкант Андрей Захаревич, неторопливо поднимаясь по широкой каменной лестнице. – «Мало того, что балалайки, так ещё и народные костюмы! Так, глядишь, Гутикова медведем с рогами вырядят. Хотя ему, наверное, пошло бы...»
Почему образ «медведя Гутикова» проступил в его сознании именно с рогами, Захаревич понял не сразу, но поняв, сдержанно улыбнулся.
На лестнице было прохладно. Во-первых, работал кондиционер, во-вторых, здание было древним, глубоко дореволюционным, и поэтому сейчас, в самом начале июня, оно ещё не успело прогреться под скупым питерским солнцем.
А вот и третий этаж.
«Приемная. Первый заместитель губернатора по вопросам управления государственным имуществом Грызлин Владлен Архипович», - гласила тяжелая, из золота табличка на массивных дубовых дверях.
Открывать двери самому не пришлось. Увидев приближающегося Андрея на мониторе видео-слежения, один из секретарей зама активировал «гидравлику», и дубовые створки стали медленно и гостеприимно раскрываться.
- Ваше превосходительство, к вам посетитель, - чарующим голоском промурлыкала в селектор секретарша сопровождения, чей столик находился сразу за дверями. И подняла глаза на Захаревича. - Андрей Вадимович, проходите, пожалуйста.
Она говорила с едва заметным акцентом - кажется, французским, что сегодня уже начинало выходить из моды. Как, впрочем, и весь её наряд: черная полувоенная форма а-ля «СС-садомазо», красная повязка с белым кругом на рукаве и стальной череп молодежной дивизии «Новые Наши» - на фуражке.
«Ваше превосходительство. Почти что Ваша Светлость», - брезгливо подумал Захаревич. – «Кругом одни холуи. Ненавижу».
Вслух он, разумеется, ничего не сказал. И устало-снисходительно, как подобает знаменитости, улыбнувшись девушке за столиком, проследовал мимо неё непосредственно в кабинет Грызлина.

- Андрей Вадимыч! Дорогой! - вскочил из-за стола заместитель губернатора. - Проходите, милости прошу! Сердечно, совершенно душевно рад вас видеть.
Грызлин оказался невысоким подвижным толстяком лет сорока - сорока пяти с бесхитростным открытым лицом. Брюки от костюма «Китон», светлая, с коротким рукавом рубашка «Стефано Ричи», платиновый православный крестик на шее, на запястье же - стальной «Вашерон Константин»... Типичный представитель среднего звена современной российской элиты: успешный чиновник и миллиардер, философ-позитивист, потенциальный (а может, и действительный) V.I.P.-клиент «Кайманского Национального Банка» или «Остеррайх Шпаркассе». Его выразительные и, как с удивлением отметил про себя Андрей, умные глаза, смотрели с искренним радушием и интересом.
- Прежде всего, хочу попросить у вас прощения за моих людей! - продолжал, улыбаясь, рассыпаться Грызлин. - Я велел Вите не просто пригласить вас в гости, но и обеспечить вам поездку с эскортом, так сказать... Чтобы вы, Андрей Вадимович, не теряли ни минуты своего драгоценного времени...
- Спасибо, но мне было удобнее заехать самому, - пожал плечами Андрей. - Ваш человек вкратце раскрыл мне суть вашего предложения, однако я...
- Да, да, разумеется! Но сначала - по рюмочке крепкого чая! - замгубернатора пошевелил в руке крошечным пультом, посылая команду невидимому джину-исполнителю желаний. - Сейчас принесут. А пока присаживайтесь...
Легким жестом он указал в сторону огромного дивана из ослепительно белой кожи, перед которым высился изящный мраморный столик с зеркальной серебряной столешницей.
- Оу, сорри, - спохватился Грызлин. - Я не представился. Меня зовут Владлен Архипович. Для вас - просто Влад.
Андрей в который раз изобразил на своем лице интерес и радость знакомству и мягко, словно здоровался с очень пожилым человеком, пожал протянутую ему руку замгубернатора.
- Для вас - Андрей, - улыбка вышла у Захаревича, как всегда, немного фальшивой. Однако, сегодня, похоже, не тот случай, когда следует напрягаться. Обойдутся без лицедейства.
Они присели на диван.
- Знаете, я тут давеча летал в Сан-Марино, - доверительно заговорил Грызлин. - По семейным, исключительно, делам... Так вот, представляете, Андрей, впервые за долгое время решил посетить тамошний храм католический. Интерес меня, знаете ли, взял ну совершенно необыкновенный... В общем, вхожу я - а дело было ранним утром, только-только открылись они - и тут вдруг снисходит на меня откровение такое. Словно проснулся я вдруг после долгого сна. И видится мне в этом откровении...
- Извольте, Ваше превосходительство, - девушка-секретарь, та самая, что сидела при входе, вкатила в кабинет массивный сервировочный столик, плотно заставленный бутылками, и застыла в двух шагах от дивана, ожидая дальнейших распоряжений. - С музыкой чаёвничать желаете или абсолютную тишину прикажете создать?
- Тишину, Эллен, тишину, - с улыбкой кивнул зам, откровенно любуясь её эффектной фигурой. - И сделай так, чтобы никто не беспокоил нас в ближайшие полчаса, aboule-toi!
- Tres bien, - пропела Эллен, выходя. - Tres bien, mon seigneur.
Двери за ней бесшумно затворились.
- Elle est vachement bien! Красавица! Так вот, вхожу я, - продолжил было свой рассказ Грызлин, но переведя взгляд на внимательно-серьёзное, почти скорбное лицо Андрея, спохватился. - Оу, сорри, простите ради Бога, Андрюша! Что-то я совсем заболтался. Итак, «о наших баранах». Наливайте себе чай, коньяк, колу, что хотите... А я пока введу вас в курс дела.
Он задумчиво уставился в сторону, словно что-то вспоминая, но уже через секунду заговорил снова.
- Как вы, наверное, знаете, ровно через неделю, в пятницу в загородном имении губернатора пройдет торжественный прием, а также праздник, приуроченный ко Дню рождения кузины Петра Валерьяновича - нашей очаровательной Сонечки. О, эта божественная Сонечка Ушакова-Вайман! Блестящая актриса, умница, фотомодель... Вот такой молодежью, действительно, может гордиться сегодня великая Россия!
Грызлин сделал паузу и перевел дух.
«Кузина. Конечно, кто же ещё», - мысленно отозвался Андрей, вспоминая недавний репортаж «Гардиан» о похождениях губернатора со своей сексапильной «родственницей» на Лазурном берегу, щедро разбавленный бесстыдными скриншотами папарацци. – «Неплохой, кстати, сюжет для песни. Подростки: русская Мальвина знакомится с чернокожим Пьеро на яхте их общего хозяина - миллиардера Карабаса и понимает, что вся их вселенная - есть всего лишь его личный и без антрактов порнотеатр... А что, подумаем».
- Народу будет совсем немного, - продолжал, тем временем, Грызлин. - Человек сто пятьдесят, не больше. Главным образом, все свои. Однако, в отличие от всех других подобных мероприятий, именины Сонечки пройдут несколько необычно, поскольку на этот раз они будут отмечены исключительным, крайне важным для нас обстоятельством. А именно...
Он снова сделал паузу и, нахмурившись, серьёзно посмотрел на Захаревича.
- Наше торжество, Андрей, посетит совершенно особый гость.
В кабинете повисла тишина, прерываемая лишь приглушенным тиканьем старинных, висящих над камином часов.
- Что ж, - протянул, наконец, Захаревич. - Высокие гости - это ведь даже хорошо... Однако, я не совсем понимаю, кто может считаться особым на приёме у самого губернатора. Неужели это...
И он сделал неопределенный жест рукой, добиваясь, чтобы столь смелую догадку озвучил за него собеседник. Однако, Грызлин со вздохом произнес совсем другое.
- Сенатор Килпатрик.
- Кто?!
- Сэр Роберт Джулиан Килпатрик. Действующий член Европарламента, вице-председатель ПАСЕ, большой друг нашей страны и неиссякаемый оптимист, а главное - очень и очень хороший человек. В наше время, согласитесь, Андрей, это немало!
- Подождите, - растерялся Захаревич. - Вы хотите сказать, что какой-то европейский чиновник...
- Да-да! Именно так! - энергично закивал головой Грызлин. - Но вовсе - не «какой-то»! Сенатор Килпатрик вот уже третий раз посещает Россию, и каждый его визит - большая честь для нас. И не только лично для меня и нашего города, но и для всей Российской Федерации.
Сделав очередную паузу, замгубернатора потупил взор и негромко добавил:
- Мистер Килпатрик поддерживает нашу страну в стремлении к достижению абсолютного энергетического господства в Восточном полушарии. Вся его жизнь и деятельность, особенно сейчас - в годы санкций...
«Ах, вот оно что. «Мистер» лоббирует в Европарламенте интересы российских госкорпораций, точнее, мультимиллиардеров, распродающих Западу отечественные недра: газ, нефть, уран...», - наконец, догадался Андрей, но вслух, по своему обыкновению, ничего не сказал, ограничившись вежливой, но понимающей полуулыбкой.
- А, ну тогда - совсем другое дело. Действительно, очень важный и очень ответственный гость. Никаких вопросов.
- Витя уже немного ввёл вас в курс дела, - с видимым облегчением продолжил Грызлин. - Выступление вашей замечательной группы, которую так любит вся страна, и которую очень и очень, поверьте, люблю я, станет, безо всяких сомнений, главным украшением нашего чудесного и, как вы уже поняли, одновременно весьма ответственного праздника. Репертуар, я думаю, мы обсуждать не будем. Известные старые хиты, а также современные и, как говорит моя дочь Изабель, «драйвовые» вещи - всего с десяток песен, полагаю, будет более чем достаточно. По программе ваше выступление идёт первым, сразу после порки холопов. Гости будут уже «разогреты», так что спокойно отыграетесь, поздравите именинницу, затем - её высокопоставленного кузена, Петра Валерьяновича, да езжайте себе с Богом домой. Если, конечно, не захотите присоединиться к гостям...
- Порки холопов? - удивленно переспросил Захаревич. - Это что-то театральное?
- Эх, Андрей, Андрей, совсем, смотрю, вы отстали от жизни, - негромко рассмеялся Грызлин. - Вы что же, ни разу не слышали про «Возрождение русского холопства?» Как же так? Ведь уже полгода как во всех СМИ обсуждают. Непорядок...
- Да как-то всё мимо меня, - обескураживающе улыбнулся Захаревич. - Последнее время много езжу. Гастроли, выступления, сами понимаете...
- В общем, казачество возродили, дворянство русское, как видите, и без нас возрождается - великий князь и наследник престола Михалкин один чего стоит - прости Господи, ну а сейчас черед и русского холопства настал. И надо сказать, немало людей в холопы подается - надоели им, знаете ли, все эти хваленые «западные ценности»: свободу и неприкосновенность на хлеб, как известно, не намажешь. Зато в холопах у толкового барина - как у Христа за пазухой. Ну, а выпорет если - так это даже на пользу...
И видя округлившиеся глаза Андрея, Грызлин поспешно добавил:
- Это не моя логика, разумеется. Просто я, как чиновник, находящийся на службе у Государя и русского народа, должен как минимум быть в курсе... м-м-м... общественных настроений.
- Хорошо, я понял, - кивнул Андрей, спеша сменить тему. - Ваш помощник сказал, что костюмы...
- О да! Самое главное! Секундочку... - Грызлин наполнил пузатую стеклянную стопку из уже открытой литровой «Romanoff» и торопливо выпил. - Ух! C’est degueulasse! Хорошо пошла...
Он взял со столика узкий хрустальный фужер с кофейными зернами, и поднеся его к носу, глубоко и шумно вдохнул.
- Вот так... Короче говоря, песню «Не пора ли прогнуться» нужно будет: во-первых, сделать финальной, а во-вторых, исполнить её в русских национальных костюмах и под русскую народную аранжировку. Мистер Килпатрик с ума сходит по нашему фольклору...
- Честно говоря, Влад, - без особой надежды попытался возразить Захаревич, - это настолько далеко от того, как мы обычно работаем...
Но замгубернатора сделал понимающее лицо и снова энергично закивал:
- Конечно! Конечно, дорогой Андрей! Вам вовсе и не требуется стучать в ложки. Но пусть будет хотя бы одна балалайка - вкупе с вашими расписными косоворотками, лаптями и залихватскими картузами - нам этого вполне хватит!
- Лаптями? - угрюмо переспросил Андрей.
- Ну да, лаптями, - широко улыбнулся Грызлин. - Да вы не переживайте, Андрюша, сейчас я расскажу вам об условиях, и ваше настроение - клянусь! - изменится. В конце концов, бесплатно только птички поют...
Услышав свою собственную поговорку из уст лоснящегося и жизнерадостного чиновника, Андрей погрустнел ещё больше.
Теперь он проклинал себя в душе, что повелся на сладкие речи помощника зама и приехал сам, а не прислал своего арт-директора. Жадность постоянно подсовывает подлянки... Попробуй теперь сбеги от этих «служителей народа» - завтра и СМИ и блоггеры помоями обольют - напишут, побрезговал, дескать, Захаревич, простою русской душой, отказался на празднике народном спеть, лапти «наши потомственные» за свои не признал. Либераст, мол, агент майдано-пендосский, ЗахаГевич.
Прессу (как, впрочем, и общественное мнение) Андрей, несмотря на своё показное равнодушие, всегда люто ненавидел и одновременно боялся до глубины души. Он ничего не мог с собой поделать, но ещё с давних - брежневских времен, любое упоминание о собственной персоне в газетах или же, не дай Бог, по теле-радио, всегда заставляло его сначала вспотеть и напугаться, и лишь после - выдохнуть и расслабиться.
«Холуи. Трусливые и подлые холуи», - в очередной раз подумал Захаревич, хмуро глядя на этикетку «Romanoff». – «Прихвостни продажные».
- Итак, - многообещающе улыбнулся Грызлин, - сумма вашего гонорара за выступление составит...
Он сделал театральную паузу, не слишком, впрочем, длинную.
- Сто тысяч евро.
Довольный произведенным эффектом, замгубернатора откинулся на спинку дивана и скрестил на груди руки. В кабинете повисла тишина.
- Кэшем? - Захаревич непроизвольно заулыбался. Лицо его просветлело, а глаза приняли, наконец, то озорное, сдержанно-возбужденное выражение, за которое его так любили поклонницы. - Честно говоря, не ожидал...
- Хотите - кэшем, а хотите - на счёт, - тоже улыбаясь, развёл руками Грызлин. - Костюмы вам завезёт Витя - завтра, там будет несколько размеров на выбор. Ну, а гонорар вы можете получить хоть сегодня - достаточно просто назвать IBAN, если счёт в Европе, или же сорт код и аккаунт намбер, если - в Британии...
- Вы сказали - можно наличными, - Андрей облизнул чуть пересохшие губы, внимательно глядя на зама. - Меня бы это устроило гораздо больше...
- Без проблем! Андрюша, дорогой, без проблем! - почувствовав явный перелом в беседе, довольный собою Грызлин поднялся на ноги и подошел к огромному письменному столу. - Вообще, подоходный налог - вещь нужная. И даже важная. Но - не обязательная...
Выдвинув один из ящиков, замгубернатора ухватил двумя пальцами массивный пакет из черного полиэтилена и, подняв его над столом, небрежно высыпал перед собой его содержимое: новенькие, перетянутые банковской лентой пачки купюр номиналом пятьсот евро.
- S'il vous plait, - легким движением Грызлин сдвинул две пачки к краю стола, по направлению к Захаревичу. - Будьте добры, Андрей Вадимович, примите, пожалуйста...
Повторять ему не пришлось.
Неторопливо и с достоинством Андрей поднялся с дивана и, шагнув к столу, аккуратно взял деньги.
- Какие-нибудь ещё пожелания будут? - негромко осведомился он у Грызлина, убирая гонорар во внутренний карман «джинсовки».
- Да, пожалуй, - чуть нахмурился зам. - Только это, скорее, не пожелание, а так, рекомендация, что ли... Дружеский совет. Человек вы, Андрей, бывалый, опытный, и тем не менее...
Грызлин некоторое время пожевал губами, словно подыскивая слова, после чего медленно поднял глаза на Захаревича.
- В общем, чего бы вы ни увидели и ни услышали там, на приёме, пожалуйста, ничему не удивляйтесь и, уж тем более, ни во что не вмешивайтесь. Ведите себя так, словно происходящее вас абсолютно не касается. И тогда сможете получить от праздника просто фантастические, совершенно незабываемые впечатления. Это я вам обещаю!

* * *

Миновав внушительные турникеты проходной резиденции губернатора и рассеяно кивнув козырнувшим ему полицейским, Андрей оказался, наконец, на улице.
Постояв некоторое время на высоком каменном крыльце, глядя, прищурившись, на яркое полуденное солнце, он облегченно, словно после визита к стоматологу, вздохнул и неторопливо направился к стоянке автомобилей.
«Ладно, хоть голыми не заставили петь, как тогда у Фердюкова, в «краснознаменной» сауне», - беззлобно подумал Андрей. – «Лизоблюды, приспособленцы, холуи...»
В кармане шевельнулся поставленный на бесшумный режим «мобильник». Андрей бережно вынул тяжелый, в дорогом крокодиловом чехле «Айфон-9» и поднес его к глазам.
Так и есть. Четыре пропущенных звонка, все - от Сашки Гутикова.
- Да чтоб тебе... - Захаревич неохотно ткнул в кнопку вызова.
Сашка взял трубку практически сразу.
- Да, Андрюха!
- Чего трезвонишь?
- Ну? Как в Смольном?
- Порядок. Всё как обычно. «Именины у Кристины». Играем в лаптях и с ложками, ублажаем руководство области, а также - знатного вельможу «страны вероятного противника». Короче, сорок «штук».
- ДоллАры? - осторожно поинтересовался Гутиков.
- Ноу. Еурос, - улыбнулся Захаревич. - Всё. Пока. Созвонимся позже.
- Нормально, Андрюха! - одобрительно прогудел в трубку Сашка. - За «сороковник» я им ещё и станцую. А Вовку, арт-босса, вообще, гнать надо...
Разговор оборвался.
«Тебя самого уже давно гнать надо», - мысленно проворчал Андрей, ища глазами на стоянке одолженный у Мити, своего питерского приятеля, неприметный «Линкольн».
- Неужели они до сих пор считают себя равными мне? - произнес он вслух, направляясь к найденному, наконец, внедорожнику. - Посредственности, проходимцы, клоуны...
Забравшись в салон, Андрей аккуратно хлопнул дверцей, после чего - в который уже раз - коснулся внутреннего кармана куртки - того, где лежали деньги, и удовлетворенно добавил:
- Идиоты.
Иван Негоров-Синий , 29.11.2016

[xloki]

ТРАНСГЕН «СОВЕСТЬ НАЦИИ». Часть 14

- 14 -

Фирменный поезд «Экспресс» Москва - Санкт-Петербург.
Двухместное купе «Люкс».
Среда. После полудня.

- Что, так и не спится?
Выпав из очередного «раунда» полудрёмы, Катя обнаружила Лёшу в том же положении, что и час назад: напряженно застывшим перед монитором ноутбука. В окне за занавеской стремительно пролетали бетонные столбы, редкие загородные постройки, холмы, деревья... Поезд на огромной скорости мчался в Санкт-Петербург.
- Всё - о'кей, - рассеянно ответил Лёша, не отрывая взгляд от экрана. - Хотя ситуация немного усложнилась. Завтра Грызлин вылетает в Лондон.
- Что?! - забыв об остатках сна, Катя тотчас переместилась на место рядом с ним - напротив компьютера. - Как - вылетает? Зачем? И что нам теперь делать?
- Мало того, - всё так же безучастно сообщил Лёша, - мы летим с ним одним рейсом. А как иначе? Питер - не Москва, на Лондон всего два самолёта в сутки, я и так взял самый ближайший рейс - в 18-00.
- Твою же мать! - девушка расстроилась окончательно. - Неужели всё пропало? Нам нужно-то от силы час...
- Не волнуйся, - он, наконец, поднял на неё взгляд и сдержанно улыбнулся. - Грызлин нам не помешает. У меня есть одна идейка. Смотри...
Он загрузил в в интернете очередную вэб-страницу.
- Нью Скотланд-Ярд, - прочитала Катя. - Метрополитан Полис. Ты, что, английским ментам сдать его задумал?
- Не «сдать», - усмехнулся Лёша, - а «вломить»! Так вломить, что у нас не просто лишний час, а целые сутки на всё-про всё останутся.
- Подожди, но чтобы вломить, нужно же, наверное, иметь какую-то информацию?
- Вовсе не обязательно. Обрати внимание на это. Видишь?
- Владимир А. Стефано, - нахмурившись, прочла Катя на мониторе. - Кто это?
- Это - второе, европейское имя Грызлина. Зам губернатора имеет гражданство Италии, и все заказы последних дней он сделал почему-то на данные своего итальянского паспорта, как будто хочет путешествовать инкогнито. Билеты до Лондона, бронь в отеле «Ритц», затем билеты Лондон-Нью-Йорк - для себя и ещё какого-то Бориса Штольмана - всё это оплачено итальянской картой «Виза Платинум» на имя Владимира Стефано.
- И что тут такого? Наши чиновники почти все - граждане ЕС...
- Лицо, имеющее гражданство иностранного государства, по закону не может занимать ту должность, которую занимает Грызлин. С точки зрения британских властей, это конечно не криминал, однако получив правильно составленное письмо, английская полиция или даже спецслужбы активно заинтересуются человеком столь высокого уровня, нарушающим законы собственной страны. Кроме того, я подкину им чего-нибудь остренького. Помнится, Депс в своих доносах рассказывал ментам про какого-то араба из Лондона, который связан с «Аль-Кайдой» и который - через русскую мафию - ищет связи в «Оборонснабсбыте».
- И ты хочешь...
- Ну, да. Напишу им «анонимку», мол, так и так, высокопоставленный российский чиновник с чужим паспортом летит в Лондон, чтобы встретиться с террористами и организовать сделку по продаже ядерных материалов. Спецслужбы, конечно, разберутся и, возможно, даже разрешат ему въехать в страну, но в любом случае это потребует времени и вызовет серьезную задержку. И мы успеем снять деньги!
- Ух, ты! Вот это идея! - лицо Кати просветлело. - Пока Грызлина допрашивают в Хитроу, мы заблокируем его сим-карту и сделаем трансферы. Когда он очухается, деньги уже уйдут к Зумеру...
- Вот именно, - подмигнул ей Лёша. - К тому же, у меня есть ещё одна мыслища. Смотри...
Парочка вновь прильнула к монитору.
- Владлен улетает завтра в 18-00 из «Пулково-2» - так же, как и мы. Тем не менее, он зачем-то снял номер в питерском отеле «Парк Инн Рэдиссон» - это в аэропорту «Пулково-1». Судя по всему, завтра он поедет в международный терминал не из дома, а уже из отеля - не понимаю, правда, зачем ему это нужно...
- Может быть, в «Парк Инн» у него свидание? Например, с любовницей.
- Да запросто. И я думаю, будет идеально, если мы снимем номер в том же «Парк Инне» - мы сможем аккуратно выведать, где остановился Грызлин и незаметно проследить за ним до самого отъезда - убедиться, что он не готовит нам ещё каких-нибудь сюрпризов. Это будет несложно, ведь мы его знаем, а он нас - нет.
- Вау! Прикольно! А что, там есть свободные номера?
- Есть. Правда, из двухместных остались только самые дорогие - апартаменты «люкс» на пятом этаже. Что ж, надеюсь, оно того стоит. Да и ночевать всё равно где-то нужно...
- Так чего ты сидишь? Бронируй!
Вновь становясь серьезным, Лёша склонился над клавиатурой.

* * *

До прибытия в Петербург оставалось чуть меньше часа.
Все подготовительные мероприятия были закончены: брони подтверждены, звонки сделаны, вещи собраны. Обнявшись, Катя и Лёша молча потягивали дорогое марочное пиво из пузатых темных бутылок и смотрели в окно купе, каждый - думая о своём.
- Ты, кстати, так и не показал мне фотку, - сказала, наконец, Катя.
- Какую?
- Ну, той непонятной штуки, что ты нашел под машиной. Помнишь? Деревянная звезда с буквой посередине.
- А-а-а, эту... Сейчас.
Потыкав в кнопки на своём «айфоне», Лёша поднёс его к глазам подруги.
- На, полюбуйся. Ничего особенного.
- Интересно...
Некоторое время Катя молча рассматривала изображение странного круглого предмета на фото, а затем неожиданно произнесла:
- Это - не буква.
- Что? Ты имеешь в виду...
- Да, вот эту загогулину внутри круга. Посмотри как следует, видишь?
Лёша пожал плечами и с сомнением уставился на экран «айфона».
- Ну, может, и не буква... А что тогда?
- Голова.
- Голова?
- Да, - уверенно сказала Катя. - Это череп птеродактиля - я видела таких в «Юрском Парке». Смотри: это у него - клюв, это - глаз, а вот это - такая штуковина типа гребня на макушке. Неужели не похож?
- Похож, - хмыкнул Лёша. - Но даже если это и ящер, то что?
- Не знаю. Просто этот псих на «кайене» не даёт мне покоя. У меня такое чувство, что я видела его раньше, но никак не могу вспомнить - где...
Девушка продолжала рассматривать фото.
- Ты искал это изображение в интернете?
- Искал. Ничего.
- Полный ноль?
- Полнейший. Ни единого соответствия.
- Достань-ка свой «планшет», - она отставила бутылку в сторону. - У меня есть пара предположений.
- Хочешь пошариться в «випах»?
Лёша нехотя расстегнул яркий, купленный на вокзале рюкзак и вынул компьютер.
- Попробуй. Правда, здесь не всё, а только за текущий месяц. Остальное - на сервере...
- Я знаю.
Катя торопливо включила «планшетник» и открыла каталог с жертвами «Плутоса». У неё не было ни чёткого плана поиска, ни внятной гипотезы появления «психа в соломенной шляпе», тем не менее, мысль о том, что «псих» как-то связан с одним из участников съемок, казалась ей очевидной.
- Так... Он появился около недели назад, - сосредоточенно заговорила Катя, листая каталоги с файлами. - При этом информации у него было совсем немного, иначе он бы не стал пастись под окнами. А значит, вышел на нас очень быстро - как только мы задели его самого или того, кто его послал. Поэтому ищем в самых свежих жертвах за этот месяц - в тех папках, где буквально один-два клипа, не больше...
- Там есть сортировка по дате и по размерам, - подсказал Лёша. - И начинай со столичных - для приезжего наш «псих» чересчур уверенный.
Они погрузились в поиски.
- У меня есть ощущение, - задумчиво произнесла Катя, - что не так давно я видела в квартире одной из жертв нечто похожее на этот знак. Коллекция редкостей или просто фрагмент интерьера, но там было что-то очень близкое...
Девушка принялась «кликать» по папкам, читая вполголоса названия.
- «Михаил Леонтьер целуется с монитором. Белая горячка». «Владислав Сурковский жестко отчитывает своего управляющего активами. Франкфурт-на-Майне». «Актёр Охлопыстин занимается «виртуалом» с тайским трансвеститом». Всё не то...
Покончив с файлами первой недели июня, она перешла ко второй.
- Так… «Ёсик Пригожев хвастается своими размерами перед Лолой Мелявской». Ну, и урод... «Макс Лексутов исповедуется психиатру». «Прокурор Москвы «рулится» с дагестанцами за «долю» в наркотрафике»... Какого черта мы храним у себя весь этот отстой?
Лёша не успел ответить, как Катя, внезапно изменившись в лице, схватила его за руку.
- Птеродактиль! Смотри! Вот он!
В следующую секунду она нажала на «Паузу» и на мониторе замерла яркая и вполне приличного качества, хотя и чуть смазанная «картинка».
На экране, в высоком кожаном кресле развалился слегка полноватый, совершенно голый человек средних лет. Камера засняла его, очевидно, в момент активного просмотра порнофильма: на лице мужчины застыло характерное выражение с чуть отвисшей челюстью, да и вся его поза не оставляла никаких сомнений в свершающемся действе.
Прямо над его креслом можно было разглядеть довольно значительный фрагмент висящей на стене картины. В гротескной, сюрреалистической манере на холсте был изображен многорукий и многоногий, сидящий на троне монарх с огромной, в виде черепа птеродактиля головой.
Сам же ролик назывался «Александр Финштейн и неизвестный наркотик».
- А это ещё кто? - удивился Лёша. - Что-то я не припомню этого красавца.
- Не знаю, - пожала плечами Катя. - Кажется, какой-то депутат... Я просматривала записи с ним примерно неделю назад, и там не было абсолютно ничего особенного, кроме разве что вот этого. Решила пока не стирать - просто на всякий случай...
- Понятно, - хмыкнул Лёша. - И что у него за наркотик?
- Сейчас узнаешь.
Катя нажала на «Ускоренное воспроизведение», и действие на экране стало молниеносно развиваться. Не покидая своего кресла, мужчина стремительно менял позы, и вскоре эротический компонент видеозаписи успешно завершился. Покончив с просмотром порнофильма, Финштейн перешел к следующей части своей «программы»: взяв со стола узкий, похожий на пенал продолговатый футляр, он вынул из него некую миниатюрную вещицу, по форме напоминающую сигарету, и держа её двумя пальцами, поднес к лицу.
- Пауза! - скомандовал Лёша, и картинка на экране вновь замерла. - Теперь - увеличь. Я хочу понять, что это за штуку он собирается употребить...
Катя нажала несколько клавиш.
Изображение растянулось по монитору, и загадочный предмет стал видел как на ладони. Узкая, слегка изогнутая ректальная свеча бледно-розового цвета, с порядковым номером и маркировкой в виде черепа рептилии на прозрачной упаковке.
- М-да... Непонятно, - нахмурился Лёша. - Смотрим дальше.
И снова – «PLAY».
Блаженно закрыв глаза, Финтштейн высунул язык и медленно, словно смакуя, лизнул свечу по всей её длине. Затем аккуратно, зубами он ухватил прозрачную упаковку свечи за край и потянул на себя. Пленка послушно поддалась, освобождая таинственное, скрытое под ней вещество. Откинувшись на спинку кресла, Финштейн развёл ноги и одним быстрым и ловким движением ввёл себе свечу прямо в задний проход.
- О, как! - покачал головой Лёша. - Давненько я такого не видел. Интересно, что это – «органический» крэк или мета-кокаин?
- Не знаю, - отозвалась Катя. - Какой-то стимулятор...
Замерший в кресле на экране Финштейн вдруг дернулся всем своим телом. По его лицу прошла судорога. Глаза депутата широко раскрылись, челюсть отвисла, руки и плечи задрожали, как от ударов электротока. Затем, мало-помалу дрожь начала стихать, а в глазах его вновь появилось осмысленное выражение.
Некоторое время он сидел почти неподвижно и лишь молча озирался по сторонам, словно не понимая где находится. Через минуту он склонился над клавиатурой компьютера, и пальцы его с силой застучали по кнопкам - Финштейн, глядя прямо перед собой в пустоту, с огромной скоростью печатал какой-то текст.
- Надо... Обязательно... Непременно... Остановить... Проанализировать... Индуцировать...
Его прерывистое бормотание становилось всё слышнее даже через слабый динамик планшета.
- Ретрограды... Коррупционеры... Нехристи...
Вскоре из его рта потянулась чуть заметная струйка крови - судя по всему, Финштейн от напряжения кусал себе губы.
- Ничего себе - ему «вставило», - усмехнулся Лёша. - Как будто вдохновением накрыло... Ты не читала, что он там пишет?
- Нет, а зачем? Активировать «кейлоггер» - лишняя нагрузка на систему. Да и что он такого может родить? Бред наркомана...
Внезапно, словно услышав её последние слова, Финштейн перестал писать. Он замер, явно к чему-то прислушиваясь, а потом... медленно подняв глаза, посмотрел в камеру - прямо на них.
- Вау! - выдохнул Лёша, инстинктивно отпрянув от экрана. - Такое чувство, будто он нас видит...
- Жуть какая, - прошептала Катя, застыв на месте и будучи не в силах отвести глаз от пронзительного, гипнотического взгляда Финштейна. - Выключи его... Пожалуйста...
Зажмурившись, как от яркого солнца, Лёша ткнул наугад в клавиатуру.
«STOP».
Просмотр видео завершился.

* * *

До прибытия поезда оставалось не больше десяти минут.
Заметно сбросив скорость, «Экспресс» пробирался через бескрайний пригород Санкт-Петербурга.
Катя и Лёша оцепенело сидели друг напротив друга, всё ещё находясь под впечатлением увиденного.
- Ты ведь уже просматривала этот фрагмент, - проговорил Лёша. - Тогда, в первый раз, когда выделяла ролик...
- Да, но я делала это на «ускоренной». К тому же, параллельно мне нужно было переформатировать ещё несколько записей, и на этот безумный взгляд я просто не обратила внимания...
- Когда смотришь, такое ощущение, что Финштейн предчувствует или даже реально знает, что кто-то будет наблюдать за ним из будущего... Может быть, он обнаружил в компьютере наш вирус, и решил с нами поиграть?
- А смысл? Сниматься в «домашнем порно», чтобы потом посылать за ним «психа»? Гораздо проще удалить «Плутоса» из системы, если он уже обнаружен.
- Тоже верно, - согласился Лёша. - Хотя у этих упырей может быть и своя, непостижимая для нас логика... Ты не помнишь, мы показывали ролик Понте?
- Нет.
- Ты уверена?
- Абсолютно, - кивнула Катя. - Какой смысл показывать всего один клип? Подумаешь, наркотик в заднице... Сейчас почти у каждого - в голове или в заднице - какая-нибудь наркота.
- Итак, что мы имеем, - подвел итог Лёша. - Знак в виде головы рептилии - один и тот же: присутствует на деревяшке, прилепленной «психом» к нашей машине, он же - на стене в квартире Финштейна, и самое главное - на свече, которую тот употребляет в качестве стимулятора. «Псих» начинает охоту за нами вскоре после того, как мы сняли на видео Финштейна, «танцующего со свечой», хотя наш вирус внедрён в его компьютер уже два месяца как. Финштейн ничего не знает о вирусе, зато о нем знает «псих». Какой из всего этого следует вывод?
- Постой! - встрепенулась вдруг Катя. - Есть ещё кое-что. Неделю назад - как раз когда ты впервые засёк «психа», «Плутос» перестал присылать какую-либо информацию от Финштейна. Было бы интересно узнать, где сейчас он сам, и всё ли с ним в порядке.
- О'кей, попробуем.
Лёша не стал заморачиваться с «планшетом». Выхватив из кармана телефон, привычным движением он активировал интернет, ввёл в поисковике словосочетание «Александр Финштейн» и нажал «Поиск в новостях».
Поисковик не заставил себя долго ждать.
«Криминальная хроника. Известный журналист, депутат от партии власти Александр Финштейн стал жертвой уличных преступников. Неизвестные жестоко избили и ограбили депутата, когда тот возвращался поздно вечером из гостей - недалеко от его собственного дома. Множественные переломы, ушибы, сотрясение мозга, вызвавшее частичную потерю памяти - это результаты очередной криминальной драмы, произошедшей на улицах нашей столицы, где сегодня даже известные люди и политики не чувствуют себя в безопасности.
В настоящее время состояние здоровья Александра Евсеевича удовлетворительное. Пострадавший от рук грабителей депутат проходит курс восстановительного лечения в одной из специализированных клиник Австрии. Ожидается, что госпитализация продлится до середины следующего месяца...»
В статье также имелась фотография Финштейна, лежащего под белым больничным покрывалом с книгой в руках. На лице его застыла робкая, но не без оптимизма улыбка.
- В некоторых случаях, - злорадно прокомментировал Лёша, - наркотики действительно крайне вредны для здоровья. Поправляйся, Евсеич, и впредь не связывайся с психопатами.
Он посмотрел на серьезное, встревоженное лицо Кати и негромко добавил:
- Нас это тоже касается.
Окончательно замедлив ход, поезд подползал к Московскому вокзалу.

— Иван Негоров-Синий , 12.12.2016