Опции

[zadushevnii]

Конечная остановка.
Жизнь – словно поезд, что мчится и мчится, всё дальше и дальше. И где остановка, на которой надо сойти? Никто не знает ответа на этот вопрос. Ни машинист, ни кондуктор, ни, тем более, пассажир. Ведь они одно и то же лицо. Холодом. Холодом окутывает поезд перед конечной остановкой.

Холодом. Повеяло холодом. Бег. Всё что осталось мне – бежать. Вдаль. Куда глаза глядят. Холодная рукоять обжигает ладонь. Вытерев лицо я целую твои губы. Встаю с колен и смотрю на тебя, на твои, запечатлённые кровавым поцелуем, губы.
Странно, тебя уже нет, а люди даже не понимают этого. Я двигаюсь в толпе. Нет, я не бегу, просто быстро иду сквозь людей. Случайно толкнул старушку. Она, в свою очередь, толкает меня и начинает выкрикивать ругательства вслед моей удаляющейся спине. Иду, плевать, главное не оборачиваться. Если бы не ты, то я бы обязательно ответил ей, но…
Я иду. Сколько? Не знаю, может пару часов, а может 10 минут.
В этом районе я не бывал ни разу. А ты всё ещё там? Думаю, да. Когда тебя найдут, меня уже не будет в городе. По крайней мере, я на это надеюсь.
Такси. Ловлю такси и еду к вокзалу. 200 рублей, плевать, даже спорить не стану. Сигареты. Чёрт! Наверное, обронил, оставив тебе, наверное. Что бы купить? Пачку «Sabotage». Да, чёрная пачка под стать сегодняшнему дню.
На Москву один билет. Чёрт, нет билетов. Тогда на Питер. Твою мать, на сегодня тоже нет. Есть только на Севастополь. Севастополь, так Севастополь. Сижу в зале ожидания, до отправления ещё час. Как медленно бежит время.
Видимо уснул, потому что будит охранник и просит покинуть здание вокзала.
Пиzдец, да что ж это такое то? Я опоздал на поезд.
Иду на улицу, первый час ночи, холодно.
Твоя ладонь на моём запястье, застывший в горле крик, а в глазах ужас и надежда. Надежда на то, что всё это моя глупая шутка, и сейчас это кончится, чем бы это ни было. Смотришь на меня и просишь прекратить. Отпустить твою руку, что тебе больно. А мне не больно? Я молчу и …
Бутылку пива, нет, лучше водки. И коробку зефира в шоколаде. Видишь, я помню о тебе, твоё любимое лакомство. Я оплакиваю тебя. Сижу на набережной, давлюсь водкой и зефиром и плачу…
Блин, куда же я опять дел сигареты? Ладно, поднимаю чинарик и щёлкаю зажигалкой. Мог ли кто-нибудь, особенно ты, подумать, что я буду добивать чьи то сифозные басики? Но мне уже плевать, и эти 4 с половиной тяжки самые приятные в моей жизни.
Начинается снег. Если тебя ещё не нашли, то тебя укроет этим белым пушистым снегом как одеялом, и тебе больше не будет холодно.
Я вспоминаю нашу первую встречу. Я вспоминаю тебя. Твою улыбку, глаза, волосы, губы. Самое лучшее, что было в тебе кроме меня, твои губы. Твоя кожа пахла то ли ванилью, то ли карамелью. Но сегодня она пахла дерьмом, твоей сущностью, в сущности. Как жаль. Жаль…
Удаляю твой номер телефона из записной книжки мобильного. Теперь ты мне не то что не позвонишь, sms’ку даже не отправишь. А я любил твои sms’ки, полные любви, секса, интриги, в общем лжи.
Звонит друг и зовёт потусить в клуб. Говорю, что уже собираюсь спать. Он спрашивает, почему звук. Будто я на улице. Говорю, что курю на балконе. Он, не прощаясь, вешает трубку. Лучше б сам повесился, придурок.
Я даже и не понял, что произошло, как я мог сделать такое. Твои губы что-то произносили, шептали, просили помощи, из глаз текли слёзы, а тело медленно оседало. Мы стояли, вернее я стою, а ты уже лежишь, на крыше какого-то дома, и крики твои, скорее всего, никто не слышал. Ещё минуту назад мы молча стояли у входа на крышу, и я не выдержал твоих оправданий. Что на меня нашло, я даже не знаю.
Автомобильный мост. До земли несколько метров, наверно около семи. Внизу пролетают машины, пусть и редко, но всё же мой силуэт постоянно освещается фарами. Я сижу на перилах и курю сигарету, которую стрельнул у позднего, а может раннего прохожего. 4 часа утра, а может быть ещё ночи. Достаю твою фотографию и пишу на ней своё признание. Пишу, что именно я вонзал в тебя заранее приготовленный нож снова и снова. Из-за твоей измены.
Господи, что же я такое наделал, что же я за урод то такой? Я убил тебя. Венец человечества. Дитя божье…
Шаг вперёд. Приближающийся асфальт. Секундная боль. Темнота. Окутывающий холод. Ничего.
***
Ничего. Холод. Темнота. Стремительно разливающаяся по телу боль. Свет.
Я в палате. Ко мне прицеплены какие-то приборы, которые разрывают мои барабанные перепонки своим жужжанием и пиканьем. Я плачу. Я рыдаю. О тебе. И о боге. Который не хочет меня видеть. Не хочет забрать меня к себе. Остановка сердца. И, кажется, это моя конечная. Остановка.
3/XI/2007

[чужой]

это было..захватывающе..и читается быстро, без запинок...
Ты умеешь передать переживание...чувства...боль..
буду ждать твоих рассказов.
с уважением..чужой

[wax]

Delicate Sound Of Thunder

Занавеска на окне вздулась, словно парус турецкой фелюги, взорванный внезапным шквалом. Гардинные кольца щелкали, как клавиши взбесившейся пишущей машинки. Маринка вскочила с постели, и, шлёпая босыми ступнями по ламинату, подбежала к окну. Закрыв створку, она окончательно пришла в себя. Синий экран электронных часов показывал 02:22.
- Опять – подумала Маринка - А что там ещё может быть? – усмехнулась она. Мать умудрилась родить долгожданного первенца 22 февраля. Дочь назвали Мариной, но двойка, как ей и положено, счастливым числом для девочки не стала, а наоборот, как надоедливая неприятность в дневнике, преследовала её лишь неудачами и трагедиями.
В два года Маринка перенесла корь, а через несколько месяцев - двустороннюю пневмонию. Врачи уже махнули рукой, чего там, дескать, всё уже, но мать, бессонными ночами и полночными бдениями в церкви выпросила у бога жизнь для малышки. И то ли он, обычно глухой к таким незначительным людским просьбам, услышал таки вопль материнского сердца, то ли врачи просто поторопились с диагнозом, но девчонка понемногу оклемалась.
В двадцать два года Маринка потеряла мужа. Они прожили вместе два года. Выскочив замуж по малолетству за бравого курсанта Высшего Авиациооного Училища имени Мересьева, молодая жена, уже через год, родила девочку, которую назвали Майей. Отсутствие ног не помешало молодожёну быстро замастрячить здорового ребёнка. Однако, одна из тренировок марсианской программы внезапно оборвала так и не начавшуюся блестящую карьеру будущего марсианина. От мужа осталась дочь Майка и пара ножных протезов с гравировкой “Лучшему по профессии “. Ещё осталась боль внезапной утраты и одинокие холодные ночи. Ночи, когда сознание часами балансирует на грани яви и сна. Когда органы чувств фиксируют всё происходящие вокруг, но мозг не отдаёт телу никаких команд, и оно пребывает в полном бездействии.
Сегодня как раз и приключилась одна из таких ночей. А посему, Марина даже обрадовалась начавшейся грозе, внезапно вырвавшей её из когтей полусна. Гроза наступала быстро. Едва заметные на горизонте зарницы, в несколько минут превратились в ослепительные зигзаги молний, которые рвали и терзали небо, как оголодавший зверь долгожданную добычу. Гром уже не урчал как сытая кошка, а бил по барабанным перепонкам нещадно и мощно, как литавры финальных аккордов на концерте симфонического оркестра. В стекло ударили тяжёлые струи, накинув на мир мутный занавес.
Маринка, осторожно приоткрыв дверь в комнату дочки, заглянула внутрь. Майка спала на животе, раскинув ноги и руки в стороны. Простыня, как всегда, комком валялась на полу, ночнушка сбилась вверх, являя взору
худую детскую попку.
- Ничего. Отрастёт ещё! – губы матери разошлись в едва уловимой улыбке. Восстановив в кровати дочки статус кво, Марина прошла на кухню. Включила свет, достала из холодильника полуторалитровку Обуховской. Налив полстакана, она, с наслаждением, медленно, выпила холодную пузырящуюся минералку. Присела на табурет. Пластик приятно холодил ягодицы – спала Маринка голой. Привычка к свободе и одиночеству делали
ненужными условности в виде ночной рубашки, или пижамы с цветочками.
Разумеется, не считая тех дней, когда без трусов обойтись было никак нельзя.
- Ну что, Маринад, не засохли ещё твои ягодки без регулярного полива? Ягодки промолчали, явно давая понять, что хозяйка лукавит. Маринка была молодой, здоровой девкой, и без секса, разумеется, обходится не могла. Бывали всякие – юнцы, захлёбывающиеся от нетерпения едва успев начать, ровесники, могущие дать несколько минут удовольствия. Бывали и асы, которые могли не спеша, не торопясь, так настроить Маринкин инструмент и сыграть на нём такую симфонию с прелюдией, увертюрой и фугой, что с лица её потом несколько дней не сходила рассеянная улыбка. Подружки понимающе усмехались, а мужики в такие дни хотели Маринку ещё больше.
До длительных отношений, правда, не доходило. Кроме физического контакта, мужикам ничего было не нужно. Получив добычу, и насытившись, хищник быстро теряет к ней интерес. Марина понимала это, ибо дурой себя не считала. Денег и подарков в благодарность за секс не требовала, но и не отвергала их, если ей казалось, что человек не просто расплачивается, а дарит от души. Но такое случалось редко.
Ох, деньги, деньги. Будь проклят тот день, когда люди, послушав дьявола, придумали деньги. Ибо с того дня бог стал не нужен, и люди перестали слышать его голос. Девушка грустно вздохнула, прислушалась, гроза, удаляясь, затихала.
Зайдя в туалет, Маринка шлёпнулась на сиденье унитаза, и выпустила золотистую струйку. Последние капли получились особенно звонкими.
- Бегите бегите ! - проводила их Маринка - Может быть, ещё вернётесь ко мне – обновлёнными, прозрачными, животворящими. Но сколько дерьма вам придётся повидать!? Вспомните ли вы меня после всего?
Погасив свет, Марина улеглась. Помолитсья, что ли ? – вдруг пришло ей в голову … А как ? и чуть задумавшись, прошептала – Господи, если ты есть - успокой меня! Услышав через несколько секунд далёкий удар грома, Маринка хитро улыбнулась, пукнула впрок … и заснула.

[L1w0lf]

wax, не понравилось, ибо вульгарно, впрочем, сие есть лишь моё ИМХО

Сообщение отредактировал L1w0lf - 24.11.2008, 18:48

[L1w0lf]

Я уже давно не ездил автобусом... Такое ощущение, что прошла целая вечность перед тем, как я вновь ощутил себя в холодном салоне полуразвалившегося ПАЗика. Опять эти холодные сидения. Всегда было интересно, почему сидения в городских автобусах холодные даже если на них кто-то перед этим сидел минут двадцать, а то и тридцать, тут не подгадаешь, пробки всё таки странное и не объяснимое человеческой логикой явление. Впрочем, в последнее время меня посещают мысли, что люди вообще не подчинены какой-то логике...
Пожалуй, что мы отвлеклись. О чем бишь я? А, да, об автобусах. И о том, что я отвык на них ездить. Это и не удивительно, в том местечке на карте где я живу из одного конца в другой можно дойти и пешком, это не трудно, а в крупный город я езжу редко, и все больше по делам. И составляет некоторого труда вновь привыкать к спешке, к тому что время летит быстрее, чем успеваешь делать дела, к толкучке и давке. Да... От этого отвыкаешь. В маленьком городе отвыкаешь от многого, что составляет для тебя проблему в большом. Некоторые утверждают, что в деревне отвыкаешь от того, что напрягает даже и в маленьком городе. Хотя, по такой логике, в лесу исчезнут все проблемы... Правда, это не правда, не так ли? Ведь большой город ограждает от многих проблем маленького, маленький - от проблем большого, но каждый из них взамен создает свои проблемы.
И точно также, как в маленьком городе мы отвыкаем от суеты и толкучки большого, так в большом отвыкаем от необходимости постоянно следить за собой, чтобы не сделать лишнего. Как говорится: в маленьком городе зевнул, а на другом конце города тебе уже зубы посчитали.
Впрочем, я опять отвлекся... Ведь речь шла о привычке. Скажите, а у вас есть привычка по вечерам смотреть на звезды? Или, скажем, не столь сентиментальная привычка - вставать рано рано в выходной, и знаете для чего? Чтобы увидеть рассвет... Вряд ли... А ведь вы явно можете вспомнить то время, когда считали это нормальным... Точно так же, как жители большого города считают нормальным каждое утро заполнять раздолбанный салон чуда советского автопрома... Точно так же, как жители маленького городка с одним лишь "градообразующим" предприятием считают нормальным выходить из дому под протяжный, тяжелый звук гудка, чтобы медленно дойти до своего рабочего места... Но как можно сравнивать гул заводского гудка и рассвет? Точно так же, как мы сравниваем многое, многое и многое, казалось бы, несовместимое.
Впрочем, как бы ни были равнодушны безликие время и пространство к нашим привычкам, лишь они покажут что важнее - звезды или автобусы...
А пока... все в салоне немного вздрогнули, и ПАЗик поехал дальше. Вокруг сгущались сумерки, и через наполовину запотевшее окно было видно, как загораются старые скучные звезды...

[wax]

wax, не понравилось, ибо вульгарно, впрочем, сие есть лишь моё ИМХО

эта радуит - значет не зря песал :-)

[L1w0lf]

"Хрясь!" - чувство, как плоть, доселе сдерживаемая сухожилиями, безжизненно провисла, расправленные в стороны, словно для полета руки задрожали от потоков ветра, летящих навстречу. Страшная, дикая боль пронзила все суставы.
"Лопнули! Они все лопнули! Тело... оно неуправляемо... Ноги больше никогда не пойдут, руки не станут работать..." - сознание лихорадило, тело, любимое и вечно лелеянное тело разорвано в клочья и со страшной скоростью летит вниз. Боль все усиливалась, кожей сознание улавливало, как из трещин на месте суставов вытекает кровь, как она сочится под одеждой, казалось, в воздухе висел сам запах крови, а на языке ощущался ее вкус.
"Смерть, внизу смерть" - мелькнуло в сознании, но внизу всё еще были холодные серые облака, а ветер меж тем рвал одежду, обнажая израненное тело.
Вверху, далеко-далеко еще виднелась шаткая платформа, с которой был совершен этот бездумный прыжок. Зачем? Почему? Быть может от отчаяния? Или быть может, надоело каждый день сидеть в покойных размышлениях и рассматривать синее безбрежное небо и то, как солнце катится по небосклону? Быть может, надоела тишина? А может всего лишь захотелось приключений?
"Как странно... - подумало сознание, - Всего лишь минуту назад я знал, зачем делаю шаг в бездну, а сейчас?"
Меж тем ветер усилился, теперь он безжалостно швырял тело, как тряпичную куклу. И вот, при очередном повороте глаза увидели солнце... Оранжевое, окаймленное багровой короной оно садилось на фоне неба... неба цвета радуги. Край солнца уже утопал в пучине облаков. И ветер успокоился...
Тело перевернулось вниз лицом... Глаза закрылись... Пар проник в нос, в рот, облака поглотили тело.
Тьма. Туман и тьма вокруг и нет им конца. Солнце всходит из тумана и возвращается в туман. Таков закон и будет он вечен. Туман же бесконечен, всеобъемлющ. В мире есть лишь покинутый рай - платформа, небо, солнце и туман, в который оно уходит...
"Я потерял рай, я потерял покой, и нет мне прощения!" - думало сознание.
Меж тем, облака рассеивались. Внизу был город... Огромный город с мириадами огней, вывесок, настоящий карнавал красок!
"Я все еще жив... как странно... тело мое почти мертво, но я все еще жив" - думало сознание. А тело неумолимо приблжалось к земле.
"Хрясь!" - мягкое тело ударилось об асфальт... Сознание умерло... Тело умерло... Но в темноте, тишине и покое ощущалось движение...
Глаза медленно открылись... Черный асфальт, испачканный кровью, был перед ними. Руки попытались пошевелиться, и это получилось у них. Я встал на колени. Прямо передо мной из асфальта рос крошечный кустик клевера. Я поднял голову вверх. По безмятежному голубому небу катился прекрасный, сияющий лик солнца. Из глаз текли слезы... Я освободился...

[Buzuka]

Что такое один день?
Много это или мало, маленькая жизнь или же кусочек большой?
Порою один день может перевернуть всю жизнь.
…Первые лучи солнца пробивались из-за горизонта, проснувшийся ветер чуть шевелил кроны деревьев, из-за окна доносилось пение первых птиц. Она проснулась в удивительно хорошем настроении, быстро оделась и, нежно поцеловав Его, отправилась на работу. Она работала инструктором в конном лагере, сегодня у нее была очередная прогулка на лошадях.
Народу собралось много, все шумели, громко разговаривали, наконец, инструктаж был окончен, и вся группа отправилась в путь. Она сразу обратила внимание на новенького юношу, с виду он ничем не отличался от других, но в глазах у него сияла любовь к жизни, он смотрел вокруг, как маленький мальчик, попавший на волшебную планету. Она заговорила с ним первой.
- Первый раз верхом?
- Да, решил вот, что все надо в жизни попробовать, чтобы однажды, в самом конце можно было спокойно сказать, что жил я на этой планете не зря.
- А я предпочитаю не думать об этом конце.
- Но как можно идти, если не знать куда, каждое движение должно быть осмысленно. И это легкомысленно считать, что все это никогда не кончится. Это лишь вопрос времени. И еще, каким ты будешь в тот момент, счастливым, от того, что было и есть, или несчастным от того, дальше не будет ничего, и все, что было потеряешь?
И в разговоре он был так же интересен, как и во взгляде, он рассказал Ей о том, как он покорял снежные вершины, приземлялся с парашютом в неизведанных землях загадочного севера, сплавлялся по бурным горным рекам, и вот теперь он решил попробовать себя в конной прогулке.
Путь был не легкий, маршрут лежал через узкие горные ущелья, по самому краю извилистой горной дороги вдоль отвесного склона, несколько раз необходимо было переходить через мелкие, но очень бурные реки. Больше возможности поговорить не было, и Она шла молча, все думала об этом юноше. Конь медленно ступал ногами, поднимая пыль. Ее собственная жизнь, в сравнении с ним, казалась ей набором повседневных обязанностей, которые делаешь машинально, не вдумываясь, так как делаешь это постоянно изо дня в день.
Тропа уходила в густой лес, кроны деревьев смыкались так плотно, что становилось темно. Вдоль дороги росли густые заросли папоротников, и в сумерках воображение рисовало мистических чудовищ, прячущихся за ними.
Группа шла настороженно, все были зачарованы лесом и молчали, как будто не хотели тревожить покой местных обитателей.
Вдруг откуда-то выбежал маленький зверек, напуганный туристами, бросился бежать и быстро скрылся в богатой растительности. Лошади от неожиданности громко ржали, а та, на спине которой сидел удивительный юноша, скинула его со спины. Все собрались вокруг него, при падении он повредил ногу. Она, как опытный инструктор, взялась его перевезти обратно в лагерь.
- Не стоит так беспокоиться, я уверен, что это несерьезная травма и к вечеру завтрашнего дня я смогу не только ходить - танцевать!
В местном медпункте ему осмотрели ногу, это было сильное растяжение, и ближайший месяц ему предстояло провести в гипсе.
- Ну вот, теперь целый месяц из жизни выпадает.
- Да не расстраивайся ты так, иногда полезно вот так остановиться и подумать о жизни. Вот я бы хотела, чтобы можно было так взять тайм-аут и заняться только собой и своими мыслями.
- Понимаешь, в моем случае этот месяц может оказаться последним, и совсем не хочется провести его вот так, привязанным к костылям.
- Да что ты все о грустном? Ты так молод, рано еще думать об этом.
- У меня огромная раковая опухоль, осталось, может около полугода…

Домой Она решила пойти пешком, через любимый парк, в котором провела все свое детство. Она смотрела на птиц, на деревья, и думала, если все так фатально, то зачем тогда жить? Зачем не радуются жизни те, кто живет долго, почему они сокрушаются на судьбу, постоянно чем-то недовольные, и откуда берется такая энергия, когда понимаешь, что каждый день может стать последним?
Недалеко от Нее залаяла собака, она догоняла кошку, махала хвостом, пытаясь с ней поиграть, кошке это затея явно не нравилась, она поднимала шерсть дыбом, шипела, и, заскочив на дерево, грозно урчала. Вот так ищешь все жизнь какую-то истину, и так и не найдя ничего, умираешь. Или живешь долго-долго недовольный тем, что ты так и не постиг тайну мироздания.
В самом центре парка раздавался рев электропилы, несколько людей столпились вокруг высокого дерева и наблюдали, как его распиливают. «А ведь этому дереву больше сотни лет, - подумала Она, - и кому она помешало?» в раздумьях она обогнула центральную часть парка, и уже из-за спины раздался треск падающего на землю дерева. Она обернулась, дерево было таким большим, что упавшей кроной поломало еще несколько молодых кустов. И из всей этой массы зелени доносился еле слышный тонкий писк. Она подошла ближе, в кроне было гнездо. Семья птиц только что лишилась дома…

Уже вечерело, когда Она дошла до дома. Молча разделась, тихо зашла в комнату.
Он сидел у окна в темноте.
- Знаешь, может, хоть ты знаешь? Почему люди не ценят жизнь? Не ценят то, что у них есть, пока не понимают, что могут потерять это?
- А ты не думай об этом. Жизнь – это великая тайна, ее нельзя постичь, а значит не стоит терять времени на размышления об этом. Гораздо сложнее научиться быть счастливым от того, что ты просто живешь, жить ради самой жизни и не искать в этом смысл.

[Buzuka]

пытаюсь немного позитива внести сюда))...

[CrushBumBang]

Как-то депрессивно всё, знаете-ли...

[Strannica]

Солнце поднималось над долиной горной реки и возвращало к жизни все вокруг еще на какие-то часы. первые лучи касались поверхности воды и казалось, что мир прекрасен, и что кроме любви и добродетели не существует ничего больше.
Так оно и было, вернее казалось на первый взгляд, в небольшом поселке на берегу той самой реки. Наврятли можно назвать поселком те несколько домиков, построенных неизвестно когда, но имеющих такой вид, как будто они стоят здесь целую вечность и являются уже частью этого пейзажа.
В одном из таких домиков жил мальчик по имени Ваня, который провел здесь все свое детство и считал себя практически хозяином этой местности. Хозяином, потому что не было другого человека, заставившего бы его в этом усомниться.
Каждый день Вани был похож на другой и такое постоянство его не пугало, а скорее наоборот, всилу привычки, делало жизнь приятной и спокойной.
Помимо мальчика, в поселке жили еще несколько семей, имевших детей либо совсем взрослых, либо еще совсем младенцев. Так что никому из них не было дела до Ваниных проделок и его свободу никто не органичивал.
Ваня никогда ни с кем толком и не разговаривал, а порой забывал даже поздороваться с кем-нибудь из обитателей поселка. Ему казалось, что здороваться с людьми нет необходимости, если не собираешься завязывать разговор. А говорить было особо не о чем, т.к. жизнь здесь спокойная и ничего интересного, из чего можно было бы получить выгоду, не происходило.
Единственным другом Вани, хотя мальчик никогда не называл такое чувство дружбой, был цветок, орхидея, которая росла одна среди камней на одном из берегов реки. С ней Ваня мог разговаривать о чем угодно, озвучивать то, что не решался сказать в присутствии кого-либо или даже наедине с самим собой. То есть как говорить... Наврятли такое можно назвать дружеским диалогом... говорил только Ваня. Но в этом ответном безмолвии, трепетании лепестков на ветру было что-то волшебное... она вдохновляла его.
Однажды, мальчик пришел к тому камню и увидел, что лепестки орхидеи опущены, а листья приобрели желтоватый оттенок. это не было похоже на подготовку к зиме... это вообще ни на что из увиденного им ранее не было похоже. Цветок умирал.
Ваня, быть может впервые в жизни, испугался. он никогда не думал, что такое возможно. первым, что пришло в голову, было решение навестить семью садовника и спросить, как можно спасти орхидею. Он так и поступил, но на пороге был встречен безразличным взглядом пары глаз и холодным отказом. Садовник был очень занятым человеком и не стал отрываться от дел ради едва-знакомого мальчика и его цветка. Тогда Ваня пришел к отцу... тот не разбирался в цветах и мальчик знал об этом. он надеялся, что отец как-то повлияет на садовника, но тот лишь обнял его и сказал:
- Ты знаешь, сын, а ведь вы с этой орхидеей похожи.
- Знаю, отец. Нам обоим никто не хочет помогать.
- Да, но разница все-таки есть.
Мальчик вопросительно посмотрел на отца.
- Свою судьбу цветок изменить не в силах, а человек - может. Садовник не виноват в том, что случилось с твоим цветком также, как и в том, что отказался помочь тебе. Чтобы изменить окружающих, достаточно изменить себя. Но мы же вспоминаем о других, только когда сами нуждаемся в их помощи.

Цветок погиб и на его месте еще долго ничего не росло. Но рос Ваня... не только физически, но и душевно. Он был самым отзывчивым человеком в этом поселке. Около дома разбил небольшой сад, где выращивал орхидеи, и, проводя время в котором, приготовился встретить свою старость. он часто принимал гостей, а на праздники дарил цветы из своего сада. И был практически счастлив этой умиротворенной жизнью.
Но всякий раз, проходя мимо одного камня, он останавливался. И лишь одинокая слеза катилась по его морщинистому лицу... и чуть-чуть кололо в груди...

[Shnyro4ek]

Солнце поднималось над долиной горной реки и возвращало к жизни все вокруг еще на какие-то часы. первые лучи касались поверхности воды и казалось, что мир прекрасен, и что кроме любви и добродетели не существует ничего больше.
Так оно и было, вернее казалось на первый взгляд, в небольшом поселке на берегу той самой реки. Наврятли можно назвать поселком те несколько домиков, построенных неизвестно когда, но имеющих такой вид, как будто они стоят здесь целую вечность и являются уже частью этого пейзажа.
В одном из таких домиков жил мальчик по имени Ваня, который провел здесь все свое детство и считал себя практически хозяином этой местности. Хозяином, потому что не было другого человека, заставившего бы его в этом усомниться.
Каждый день Вани был похож на другой и такое постоянство его не пугало, а скорее наоборот, всилу привычки, делало жизнь приятной и спокойной.
Помимо мальчика, в поселке жили еще несколько семей, имевших детей либо совсем взрослых, либо еще совсем младенцев. Так что никому из них не было дела до Ваниных проделок и его свободу никто не органичивал.
Ваня никогда ни с кем толком и не разговаривал, а порой забывал даже поздороваться с кем-нибудь из обитателей поселка. Ему казалось, что здороваться с людьми нет необходимости, если не собираешься завязывать разговор. А говорить было особо не о чем, т.к. жизнь здесь спокойная и ничего интересного, из чего можно было бы получить выгоду, не происходило.
Единственным другом Вани, хотя мальчик никогда не называл такое чувство дружбой, был цветок, орхидея, которая росла одна среди камней на одном из берегов реки. С ней Ваня мог разговаривать о чем угодно, озвучивать то, что не решался сказать в присутствии кого-либо или даже наедине с самим собой. То есть как говорить... Наврятли такое можно назвать дружеским диалогом... говорил только Ваня. Но в этом ответном безмолвии, трепетании лепестков на ветру было что-то волшебное... она вдохновляла его.
Однажды, мальчик пришел к тому камню и увидел, что лепестки орхидеи опущены, а листья приобрели желтоватый оттенок. это не было похоже на подготовку к зиме... это вообще ни на что из увиденного им ранее не было похоже. Цветок умирал.
Ваня, быть может впервые в жизни, испугался. он никогда не думал, что такое возможно. первым, что пришло в голову, было решение навестить семью садовника и спросить, как можно спасти орхидею. Он так и поступил, но на пороге был встречен безразличным взглядом пары глаз и холодным отказом. Садовник был очень занятым человеком и не стал отрываться от дел ради едва-знакомого мальчика и его цветка. Тогда Ваня пришел к отцу... тот не разбирался в цветах и мальчик знал об этом. он надеялся, что отец как-то повлияет на садовника, но тот лишь обнял его и сказал:
- Ты знаешь, сын, а ведь вы с этой орхидеей похожи.
- Знаю, отец. Нам обоим никто не хочет помогать.
- Да, но разница все-таки есть.
Мальчик вопросительно посмотрел на отца.
- Свою судьбу цветок изменить не в силах, а человек - может. Садовник не виноват в том, что случилось с твоим цветком также, как и в том, что отказался помочь тебе. Чтобы изменить окружающих, достаточно изменить себя. Но мы же вспоминаем о других, только когда сами нуждаемся в их помощи.

Цветок погиб и на его месте еще долго ничего не росло. Но рос Ваня... не только физически, но и душевно. Он был самым отзывчивым человеком в этом поселке. Около дома разбил небольшой сад, где выращивал орхидеи, и, проводя время в котором, приготовился встретить свою старость. он часто принимал гостей, а на праздники дарил цветы из своего сада. И был практически счастлив этой умиротворенной жизнью.
Но всякий раз, проходя мимо одного камня, он останавливался. И лишь одинокая слеза катилась по его морщинистому лицу... и чуть-чуть кололо в груди...

мм...щас лень читать...потом обязательно прочитаю и заценю

[wert]

Рассвет наступил внезапно. В степи всегда так. Восходящему солнцу просто не за что зацепиться и создать хоть лёгкое подобие игры теней на плоской, как стол равнине. Карл проснулся даже не от света, а просто почувствовав утро. Благо за 2 месяца обучения в Академии хоть этот навык он успел приобрести. Умение слышать природу. Слегка перекусив он двинулся в путь по выжженной равнине. Оставалось пол дня пути и ровно 12 часов до смерти.


Клара проснулась рано. И вообще ночь она провела отвратно. Одна мысль о том, что сегодня ей предстоит дать главный ответ в своей жизни, не давала ей спать всю ночь. 12 часов оставалось до момента решающего её жизнь.

День памяти в королевстве проводился раз в 4 года, понятное дело что праздник всегда отмечался с размахом. А Карл был, не смотря на незавершённое обучение и изгнание из академии, лучшим специалистом по магическим фейерверкам. Ну просто с детства духи стихий благоволили ему, по этому на этот праздник его пригласили не задумываясь о цене! И Карл решил показать всё на что он способен, чтоб съехавшие на праздник гости запомнили его и не раз ещё пригласили в свои родные города.

Клара долго и тщательно выбирала платье на этот вечер. Ну нельзя ведь в чём попало отвечать на вопрос от которого зависит вся твоя судьба! А раз вечером предвиделся фейерверк, то красное платье подошло в самый раз!

Карл тщательно проверил свои инструменты. От них зависела его дальнейшая финансовая судьба, уж очень мало было в последнее время заказов. Так что даже сюда пришлось добираться пешком. Вот уже почти вечер, его время!

Клара не могла сдержать биения сердца. Он ждал её, её ответа, это было видно по его поведению! Он нервничал, много курил и вообще вёл себя дёргано. Но эти мгновения она могла себе позволить, как компенсацию за бессонную ночь.

Праздник удался! Карл был в ударе. Разнообразные огненные фигуры взмывали в воздух под аплодисменты и крики горожан и гостей! Но в определенный момент он понял что с каждым новым фокусом-покусом ему всё труднее и труднее удерживать духов стихий в подчинении. Даже на вступительном экзамене в Академию, где ему противостояли преподаватели было легче. Духи как будто сошли с ума, особенно когда он запустил последнюю фигуру в ночное небо, его гордость!

Клара поняла, что он больше ждать не в состоянии. Вот он момент истины. Момент её выбора!

Карл уже краем сознания осознал, что если он выпустит духов из подчинения, они сожгут весь город. И до него дошло! Момент выбора! Судьбы перекрёсток! В миг когда решаются дальнейшие пути человечества, духи обретают поистине титанические силы. И горе призвавшему их! И, осознавая это в последний миг своей жизни, Карл сжёг остатки сил и свою душу в последнем заклятье, которого не постыдился и ректор Академии, связывающем духов рвавшихся в убийственной жажде свободы, в единую последнюю фигуру.

Клара посмотрела в его глаза, утонула в них и не смогла сказать иначе. «Да, я стану твоей женой».

А над городом в полной тишине изумления плыл гигантский разноцветный дракон....как будто прилетевший на миг с праздника солнечного дня в Пекине. Если бы в этом городе кто то знал что такое Пекин......






давненько попробовал написать....уже и не поню чем вызвано

[wert]

Сказка про лунного котёнка.

Как вы успели уже догадаться из названия, разговор пойдёт не о простом представителе кошачьих. Нет! Лунный котёнок совершенно особенный. Он был в один из прекрасных моментов полнолуния случайно соткан весь целиком из нитей света, щедрым потоком льющегося с ночного неба. Конечно, нельзя сказать, что он весь целиком был лунный, неуловимо малая часть нитей была от звёзд, но это только добавляло ему шарм. В отличии от солнечных котят, которых было довольно много на этом свете, лунный котёнок был совсем одинок, крайне редко условия складывались так, чтобы хватало нитей для плетения лунных котят, за все долгие годы своих ночных скитаний он так и не встретил себе подобных, может их и вообще не было, а может всё дело в том, что солнечные котята ярко светятся сами по себе, а лунный котёнок мог лишь отражать чужой свет, вернее свет чужих чувств, и то только настоящих, искренних, а это согласитесь в наши дни большая редкость. Все эти долгие годы у него была лишь одна мечта, найти друга, как и у каждой настоящей кошки, ведь кошки всегда ищут именно друзей, а не хозяев. В одну прекрасную ночь, он пролетал над небольшим городком, укрытом большими тополиными рощами от небесных взглядов. И вдруг что-то ярко осветило его из открытого настежь окна одного из домов. Как луч прожектора пронзил его чей-то взгляд. Котёнок завис в небе поражённый в саму свою лунную душу. Такого взгляда он ещё не встречал. Аккуратно, боясь быть замеченным, он спустился ниже и, примостившись на ветке одного из тополей, стал наблюдать. В неярко освещённой комнате, около распахнутого окна стоял молодой мужчина и задумчиво смотрел вверх на звёзды. И столько разнообразных чувств было в человеке, что лунному котёнку казалось, что они вырываются из глаз и как два луча прожектора бьют куда-то ввысь. Котёнок понял, что вот тот кого он искал. И превратившись в обыкновенного котёнка подлетел к двери квартиры и аккуратно поскреб дверь. Поэт, а это был именно Поэт, открыл ему дверь и, ни сколько не удивляясь, впустил в квартиру, достал блюдце и налил молока. С тех пор они живут вместе. Поэт пишет свои стихи, а котёнок ночами, вбирает в себя свет его стихов и разносит всем в этом мире, заставляя в неурочный час появляться улыбки, прогоняя тоску и принося страдающим и не ждущим уже ничего душам успокоение. А Поэт хоть и гений, даже и не замечает, что его котёнок каждую ночь исчезает, и за прошедшие несколько лет нисколько не вырос и не изменился, но подобная невнимательность гениям простительна.

[Oracool]

Как вам моё творчество??
Рассказ - Жизнь.
Холодные лучи света, ворвавшиеся на стёклянные призмы прилавков и звон колокольчика на дверях, известили об открытии магазина, где пахло выделанной кожей и крепким утренним чаем.
Всё было как обычно, всё тот же пожилой человек, разговаривая толи сам с собой, то ли с вещами, ожидал покупателей и его одиночество, растворялось в воспоминаниях об Одессе и привозе. Магазин был не только тем, что он смог сделать за всю свою жизнь, он был местом, где оживали, обретая душу, предметы и вещи, как оживают они в руках продавцов, которые вдыхают в свой товар жизнь.
Теплота и нежность, витающие в воздухе не давали шансов, на побег без покупки, и незамедлительно взяли в плен первую посетительницу магазина.
Она подошла к прилавкам и стала разглядывать вещи. Её взгляд скользил, как – будто, что-то ища. Он скользил мимо кошельков и сумочек….
- Милой Леди не хватает тепла, столь ранним осенним утром?- ничуть не смутившись, произнёс Семён Ильич, глядя своим особенным взглядом, который уже давно его не обманывал.
Она улыбнулась, достав свои нежные руки из карманов. Её красота добавила шарм, которого так не хватало этому месту и времени.
-Улыбку не рождает холод рук, её рождает тепло души,- продолжал он.
-Позвольте…,- Он, неторопливо надел очки и достал ничем не приметную коробку, которая томилась в ожидании именно этого утра.
- Я побоюсь преждевременности, но это то, что греет не только руки, но и душу. Крышка коробки не стала сопротивляться его словам и открыла тайну, воспламенивши искру в её глазах, рождая тепло.. Была ли это любовь с первого взгляда или комфорт, но это чувство не покидало Дашу. Не нужно было произносить лишних слов, бросать не нужные взгляды, искать кривизну швов или торчащих из них ниток, они были идеальны. Перчатки были на её руках, унося в никуда проблемы и холод.
-Прелесть,- и её слова, мягким бархатом, осели на окружающих её предметах, вещах и человеке, стоящим по ту сторону прилавка
В унисон красивым глазам вторила улыбка, которая повлияла на цену, настроение, и чек вырвавшись на свободу из кассового аппарата, подытожил право обладания новой дружбы. Они были достойны друг друга и подчёркивали принадлежность к чему-то особенному, к тому, что связывало только их.
Они целый день бродили по городу шатающимися дорогами, пересекавшими их в кафе с подругами, какими-то людьми, сладкими запахами, ловя настроение Даши, и всё происходящее вокруг им нравилось.
Перчатки не были очередной игрушкой, они оберегали Дашу от них. Они были счастливы, что у них появилась такая подруга, с которой они разделяли эту осень. Охапки листвы, подбрасываемых Дашей в небо, букеты цветов, прикосновения мужских рук и губ вызывали столько восторга от жизни. Там, в магазине, в темноте коробки, перчатки не могли себе и представить, настолько бывает светло и легко от того, что кто- то будет рядом, от заботы и понимания.
Прошло несколько дней, а перчатки лежали дома. Они не понимали, что произошло, почему им больше не позволялось хранить нежные руки. Они скучали по Даше и запах её духов, которыми пропитались, усиливал чувство грусти. Перчатки не понимали, что к тому наряду, в котором была Даша два дня, они не подходят или просто не хотели этого понимать. Они не знали, как её идёт свадебное платье, как много бывает цветов и улыбок.
Однажды утром перчатки почувствовали движение и вновь знакомые нежные руки и кольцо. Они даже не помнят, как познакомились с ним. Кольцо часто ворчало, когда перчатки начинали сплетничать про жизнь Даши, про её знакомых и про вещи к которым они прикасались. Кольцо было мудрое и старалось не обращать внимания на чувства и понимание жизни, которыми жила та парочка.
- Да вы даже не знаете, что такое слёзы, - как-то не выдержало кольцо. Перчатки замолчали. Они действительно этого не видели и не знали.
- А что это? Расскажи, – просили они у кольца.
Кольцо могло рассказать о многом. О том, как бывает комфортно, о тишине, рождённой чувствами и о криках, рождённых ими же.
- Вы не видели, как горят свечи. Вы никогда не слышали криков. Слёзы – они как дождь, только солёные и падают из глаз Даши на ладони. Однажды Даша сняла меня и бросила в темноту в никуда. И мне стало страшно, что я никогда больше не увижу её, хотя я лишь кусок металла, которому предали форму. А потом тебя находят и вновь надевают, тепло и нет больше страха. Звучит музыка, и ты чувствуешь прикосновение его рук сжимающих её пальцы. И столько нежности дарит ночь, – кольцо замолчало, погрузившись в раздумья.
Перчаткам очень хотелось почувствовать слёзы. Им не терпелось нежности и мужских объятий.
Всё шло своим чередом, их жизнь в жизни Даши. Кольцо всё так же ворчало на них. А с неба уже летели белые снежинки…
Даша ехала в машине и уже никто не скажет, с чего началась та ссора и крики.
Перчатки затихли в ожидании слёз.
- Ведь крики рождают слёзы? – спросили они у кольца. Им очень хотелось почувствовать то, про что рассказывало, когда - то кольцо, но оно молчало в ожидании продолжения событий.
Крики усиливались и перчатки вдруг почувствовали грубое мужское лицо. Прикосновение было столь быстрым, и резким как будто их швырнули вместе с рукой, а затем ещё раз и ещё.
Машина остановилась. Даша вышла из неё и, хлопнув дверью, прикрыла лицо, по которому текли слёзы. Перчатки молчали, купаясь в дожде души.
Машина резко тронулась с места, а Даша уже вышла на тротуар, даже не провожая взглядом прошлое. Она поднесла руки к лицу, чтобы вновь вытереть слёзы и почувствовала его запах. Запах одеколона, который ей так знаком, а сейчас был уже недоступно чужим, заставил её снять перчатки вместе с кольцом, которое осталось в них. Даша шла по улице, вытирая слёзы рукой, держа перчатки в другой руке. Она остановилась, поднесла их к лицу и вновь почувствовала его запах. Даша сделала это нарочно, чтобы последний раз почувствовать его. Она положила перчатки на ограду тротуара и, не сожалея пошла своей дорогой.
- Какие же тёплые и нежные эти слёзы, - сказали они кольцу.
Но кольцо молчало.
Но вдруг вновь тепло и карман, но уже другие руки и запахи….

[DeadGirl]

wax, wert, Oracool - ОТЛИЧНЕЙШИЕ РАССКАЗЫ!!!!!!!!!!
Серьезно, я прямо под впечатлением! Молодцы!!!

[Kamilla]

ЦВЕТ КОФЕ

Говорят, что вечно можно смотреть на три вещи: как горит огонь, как течет вода и как работает другой человек. Поэтому я всегда работаю в людном месте, на синей цветочной площади в теплые дни и в белом холле театра в прохладные. Каждый день я встречаю сотни людей, в юности я был убежден, что все люди совершенно разные обладающие неповторимым разноцветным внутренним миром и уникальной красотой, но сейчас очередной прохожий, лишь серая копия предыдущего.

Сегодня дождь, поэтичный и холодный, а зонт я предпочел оставить, чтобы полностью слиться с единственным единомышленником. Голубые капли воды стремительно окрашивали мой бордовый плащ в темно-коричневый, обнажая мой истинный цвет. Да и вокруг все потухло, черные зонты спрятали голубые, синие и зеленые глаза своих хозяев. Редкие улыбки прохожих скрылись под стопроцентным полиэстером.

В театр я не пошел, сегодня пятница и вход только в смокингах, редкая в наше время традиция, но бурно принятая лицемерами, благодаря чему театр снова в моде. На цветочной площади есть уютное кафе с отвратительной кухней, но сносным кофе, пожалуй, сегодня можно поработать там.

На столике я разложил свои кисти, расставил баночки с краской, разместил в центре лист, мысли в моей голове проходили так же тяжко и медленно, как пожилая официантка обслуживала своих клиентов, благо занятых столиков было всего три. Я разместился в дальнем от входа углу, рядом с окном сидела девушка не старше двадцати двух увлекшаяся беседой по телефону, она говорила приглушенно, но все же порой высокие нотки огорчения доносились до моих ушей, а за столиком с табличкой «№1» сидела женщина среднего возраста со школьником, сыном смею полагать.

Передо мной поставили кружку свежесваренного кофе, видимо я уже больше двадцати минут нахожусь в творческом ступоре. Ароматный напиток пробудил меня, и я тут же перенес на бумагу его вкус: черно-лиловые острые волны, как экг сердечного ритма, пересекли весь лист, чуть ниже большая и глубокая синяя дыра, в центре нее такой же синий тюльпан, красная краска заполнила фон. Рука норовила подрисовать детали, я пытался с ней справиться. Тут ко мне подошел мальчик и, заглянув в листок, спросил:

- «А разве тюльпаны бывают синими?»

- «Нет – ответил я, - селекционеры уже много лет пытаются вывести их, и им было бы проще, если бы они попробовали сегодняшний кофе».

- «А что на самом деле бывает синим?»

- «Мой потолок синего цвета, капли ливня, ушибленное место, твои глаза, полоса в середине нашего флага, а так же глубокая чистота, свобода и та девушка возле окна».

- «Почему она синяя, ведь на ней розовая кофточка?»

- «Дело не во внешнем цвете, а во внутреннем - она глубоко огорчена».

- «Тогда подарите ей ваш рисунок, ее это должно порадовать».

- «Я думаю, ты сам хочешь сделать ей приятно, держи» – я подписал листок и протянул его мальчику.

- «Спасибо».

- «Спасибо» - шепнула я и улыбнулась мальчишке. Позади него были часы, и я смогла заметить, что большая стрелка стояла на одиннадцати, обед заканчивался через пять минут.

- «Прости, мне нужно бежать, удачи тебе!» - я схватила листок из его рук и сунула в сумочку, оставила деньги за счет и, собрав вещи, помчалась в офис.

- «Что ты видишь на этом рисунке?» - спросила я у своей коллеги.

- «Тюльпан» - не задумываясь, ответила она.

- «Какого он цвета?»

- «Желтого, а что?»

- «Ничего».

Желтый тюльпан посреди черного листа, а сверху белые штрихи – мой любимый рисунок пусть и написавший его художник был дальтоником.

[jkz]

Сказка о Короле

Во времена давние, в государстве одном жил Король. Сына у него не было, но Короля, жизнерадостного добряка, это нисколько не печалило. Дочь была у него, единственная и любимая. А ещё любил он хорошую еду и редкое вино из своих подвалов. Дела государственные – не то, чтобы не любил, но интереса они у него не вызывали. К тому же, был у Его Величества замечательный Советник, ответственный, умный и просто приятный человек.
И вот, однажды приснился Королю сон…
А утром Король не проснулся. Говорили, что у него сердце остановилось. Был он немолод, да и любил поесть и выпить – это в такую-то жару как этим летом! А ещё говорили, что любимая собака Короля, которой всегда доставались лакомые кусочки с его стола, тоже умерла. Не выдержала разлуки с хозяином, наверное.
Дочь и принцесса слишком юна для трона – и некому больше управлять Королевством, кроме Советника. А вскоре и принцесса зачахла. Таяла, таяла – и умерла. От горя. А нянька её пропала без следа – как ни искали – не нашли. Да сильно-то и не искали. Странно ведь, не так ли?
Только по Королевству слухи поползли крамольные, что, дескать, Советник и Короля и дочку его отравил, чтобы самому править. Такие вот дела…
А на утро Король проснулся и приказал Советника казнить.
Так, на всякий случай.

[Kamilla]

Кризис баланса.

Пожалуй, самое трудное для двадцатилетки (которая ощупывает себя в темноте, пытаясь понять кто она есть, чего ей можно ждать от жизни, от себя самой, от людей окружающих ее) это - найти баланс.


Выбор не прост, даже в самом повседневном.
Черное или белое платье? Выбираешь серое. Черное слишком траурное, хотя в 17 я одевала его с удовольствием, демонстрируя свою темную бунтарскую силу. Белое – оно уже не такое маркое, как в 15, но еще не такое праздничное как в 35. Белое одеваю, только крича миру о своей искренности, радости и беззащитности, что бывает очень редко.


Надевая цвет, я пытаюсь создать себе настроение или отразить внутреннее. Да, я думаю о таком, и я этому рада, очень мало вещей, которые не имеют для меня значения. Это тоже черта возраста, позже удивительного и важного станет меньше, а сейчас я живу моментом. Серое платье – это нейтральность, тут и объяснять нечего. Баланс найден, но он не идеал, так как существует еще огромная масса вариантов. Цветное… в полоску… в горох… Тут появляются другие антиподы. Женственное – девчачье. Экстравагантное – скромное. Яркое – спокойное. Сексуальное – романтичное. Что-то одно нужно выбрать, ведь мешать все в одном – это безвкусица.


С тем, что одеть, можно еще разобраться. Следующий не менее интересный вопрос. Чем питаться? Если не задумываться над этой темой, то можно есть все что хочется, но мы люди думающие, поэтому и здесь нужен баланс. Вкусное-полезное. Основные антиподы. Кто-то может сказать, что это можно объединить и есть вкусную пищу, которая приносит пользу организму. Ах, если бы все было всегда так просто, все были бы счастливы. Обычно, полезное питание, перерастает в «полезный» стиль жизни. Но это достаточно сложно, для двадцатилетки, которая может позволить себе все, и которая не отягощена большими проблемами здоровья (людей с реально лишним весом в расчет не берем), ведь так хочется поспать до 12, ложиться под утро и не париться по поводу раздельного питания. Ладно, думаю, что баланс здесь возможен, но необходимо очень сильно постараться.


Перейду к вещам более значимым, чем повседневный выбор.


Выбор профессии. Был ли он? Не буду говорить за других, у меня был, но случилось это не после школы, как положено, а почти в замужестве. Родители, как часто это случается, выбора мне не предложили, а просто отправили в профессиональный лицей, объясняя это штампом - «получишь заводскую профессию, будешь получать зарплату, а там уже учись, где хочешь». На втором курсе лицея, побывав на практике в заводе, я осознала, что продолжать учиться на бедолагу-трудягу не хочу. Бросила. Вот тут выбор и появился. Опять же без антиподов не обошлось. Высокооплачиваемая или приносящая удовольствие, работа. Есть, конечно, компромисс – стать гением в том, что нравится делать, и быть в почете и золоте. Максимализм. Я выбрала то, что мне по душе, наивно полагая, что, к моменту получения диплома, профессия станет достойно оплачиваемой.


Коварство выбора встает перед нами и в делах сердечных, я уже не буду затрагивать тему выбора мужчины, ограничусь одной антитезой: постоянство - новые ощущения. Да, всегда здорово иметь отличного семьянина, приличного мужа и любящего отца своих детей. Так же не плохо погулять, лет до 30-ти… ну ладно до 29, а то мама с шеи не слезет пока не увидит дочурку в белом подвенечном платье, хотя я хочу красное. В общем, тоже не хилое решение для молодой девушки, положить, по собственному желанию, молодость на брачный алтарь или постараться смочь как можно больше, пока есть желание, возможности и силы.


Но, пожалуй, сложней всего достичь баланса внутри человеческой личности. Каким быть? Дерзким или скромным. Сдержанным или взрывным. Открытым или замкнутым. Умным или простодырым. Безумным или серьезным. Взрослым или ребенком. И много-много не простых, но важных выборов. Не знаю кто сказал, а гуглить лень и не романтично, но пока есть выбор возможно все!

13.06.12