Опции

[~World~Lie~Me~]

А. Рембо

Бал повешенных

На черной виселице сгинув,
Висят и пляшут плясуны,
Скелеты пляшут Саладинов
И паладинов сатаны.

За галстук дергает их Вельзевул и хлещет
По лбам изношенной туфлею, чтоб опять
Заставить плясунов смиренных и зловещих
Под звон рождественский кривляться и плясать.

И в пляске сталкиваясь, черные паяцы
Сплетеньем ломких рук и стуком грудь о грудь,
Забыв, как с девами утехам предаваться,
Изображают страсть, в которой дышит жуть.

Подмостки велики, и есть где развернуться,
Проворны плясуны: усох у них живот.
И не поймешь никак, здесь пляшут или бьются?
Взбешенный Вельзевул на скрипках струны рвет...

Здесь крепки каблуки, подметкам нет износа,
Лохмотья кожаные сброшены навек,
На остальное же никто не смотрит косо,
И шляпу белую надел на череп снег.

Плюмажем кажется на голове ворона,
Свисает с челюсти разодранный лоскут,
Как будто витязи в доспехах из картона
Здесь, яростно кружась, сражение ведут.

Ура! Вот ветра свист на бал скелетов мчится,
Взревела виселица, как орган, и ей
Из леса синего ответил вой волчицы,
Зажженный горизонт стал адских бездн красней.

Эй, ветер, закружи загробных фанфаронов,
Чьи пальцы сломаны и к четкам позвонков
То устремляются, то вновь летят, их тронув:
Здесь вам не монастырь и нет здесь простаков!

Здесь пляшет смерть сама... И вот среди разгула
Подпрыгнул к небесам взбесившийся скелет:
Порывом вихревым его с подмостков сдуло,
Но не избавился он от веревки, нет!

И чувствуя ее на шее, он схватился
Рукою за бедро и, заскрипев сильней,
Как шут, вернувшийся в свой балаган, ввалился
На бал повешенных, на бал под стук костей.

На черной виселице сгинув,
Висят и пляшут плясуны,
Скелеты пляшут Саладинов
И паладинов сатаны.

[Ariel]

Нас собаки спасали в горах, на воде,
Нам они помогали всегда и везде.
Доставляли еду, согревали в ненастье,
Свою верность отдав человеку на счастье!

Мы пушистых друзей защищали, любили…
Но со временем, видно, о чём-то забыли.
Было важным когда-то! А стало не так…
Очень жаль, что так много бездомных собак.

Бизнесмен, ты заметил, что зверя кормлю,
И на миг прекращаешь прогулку свою.
Говоришь ты, что лучше собак не кормить.
Свысока начинаешь меня ты корить:

«Вы представьте себе – неприятно совсем
Наступить на еду на собачью нам всем.
Вряд ли крышу найдёт и еду раздобудет.
Не кормите её и проблемы не будет…»

И собака должна перестать есть и жить,
Чтоб тебе, бизнесмен, наконец, услужить.
Ты действительно думал, что дам умереть
Я собаке сейчас, чтоб тебе не смотреть

На еду, на уставший, взъерошенный вид.
Ты ведь хочешь быть счастлив, доволен и сыт!
Она скушает быстро и будет жива,
Ведь хозяина нет – одинока, одна.

У бездомных собак нет совсем ничего,
Ни еды, ни воды, ни тепла, никого!
Ни того, кто согреет, когда холода.
Ни врача, что питомца лечил бы всегда.

Ты не знаешь, как пёс остаётся бездомным?
Кем же он обделён угощением добрым?
Кем же выкинут был он из дома щенком?
Почему же хозяин ему не знаком?

Ты бежишь к нам с дороги сюда, на газон,
Объяснить непонятливой мира закон:
«Это всё для людей! И собаку убрать!»
Все обязаны твой личный взор услаждать.

Хочешь я опишу тебе мира закон,
Если ты, бизнесмен, с ним ещё не знаком?
Ты представь будто нет у тебя ни гроша –
У собаки твоя ведь могла быть душа!

Вид твоей же еды мог внушать отвращенье.
Ты бы вряд ли тогда получил угощенье.
Замерзал бы зимой, отмораживал лапы.
Выживал бы один ты, без мамы и папы.

Никогда не погладил бы кто-то за ушком,
И не дал бы тебе поудобней подушку.
И не обнял тебя, называя любимым.
День морозный любой стал бы невыносимым.

Ты дрожал бы, страдал и плакал от боли,
И не нужно бы было такой тебе воли!
Никогда бы не знал ты любви, доброты,
Вкусной, тёплой еды не отведал бы ты.

И однажды, возможно, открыл бы глаза,
Удивлённо взглянул – недоверчиво – да,
Но ты принял бы тихо и скромно еду.
И не знал бы, а завтра увидишь ли ту,

Что дала тебе корм и сказала: «Малыш,
Ты покушай, хороший, получше поспишь».
Сколько боли у пёсика в грустных глазах!
Только вспомни жестокость в твоих же словах:

«Не кормите её, ослабела, не встанет.
И бездомных собак постепенно не станет!
Вы разводите их, подсыпая им корм,
А собаки на нас нападают потом».

Постарайся понять своим сильным умом,
Что разводит их тот, кто украл у них дом!
Не готов ты открыть для несчастных приют,
Ведь проекты свои тебя в офисе ждут.

Не готов объяснять, что нельзя выгонять,
И не будешь ты здесь ничего исправлять.
Всё себе, для себя, для своих, и опять…
Для других хочешь только советы давать.

Тебе много дано, но не будет же вечным!
Только выглядит пёс, а не ты, человечным…

© Анна Алексеева

Эскизы прикрепленных изображений