Опции

[PUPSIK]

*Человек велик в своих замыслах, но немощен в их осуществлении. В этом его беда, и его обаяние.
*Что бы с вами ни случилось — ничего не принимайте близко к сердцу. Немногое на свете долго бывает важным.
*Всё, что можно уладить с помощью денег, обходится дешево.
*Одиночество — извечный рефрен жизни. Оно не хуже и не лучше, чем многое другое. О нём лишь чересчур много говорят. Человек одинок всегда и никогда.
*Слова, сказанные в темноте, разве они могут быть правдой? Для настоящих слов нужен яркий свет.
*Кто слишком часто оглядывается назад, легко может споткнуться и упасть.

/"Триумфальная арка". Эрих Мария Ремарк

[volkov]

А мальчики… они не думают о конце, жизнь для них впереди, и кажется им, что перед ними вечность. А кто верит в вечность, для того она существует. И может быть, Истина… или одна из истин… в том, чтобы не терять Мальчика в душе? Тогда не страшным будет путь… Уж если кому-то суждено спасти мир и познать смысл бытия, то именно мальчикам — тем, кто владеет вечностью.

— А может, главное как раз в том, чтобы искать. Идти… Главное — сама Дорога.
— Мысль не такая уж глупая. Но не новая. И всегда есть возражение: идешь… а какой смысл?
— Это смотря с кем идешь, — возразил Решка. Нахмуренно и как-то виновато. — Если с тем… ну, с кем ты подружился, тогда хорошо. Тогда это… смысл.

Крапивин В. Лоцман

[ляксандр]

данном конкретном пространстве существует несколько верных способов дождаться чего угодно. Из них лично мне известен только один — не ждать.
Только не надо притворяться и косить глазом, тогда ничего не выйдет. Нужно просто не ждать, и оно полезет к вам изо всех щелей, с криком «а вот и я!».
Не вздумайте в него вцепиться. Оно тут же, без всякого крика, просочится сквозь пальцы и уползет в те же щели. Лучше посмотрите на него с тоской и представьте, что оно останется с вами по гроб жизни.
Оно останется, честное слово.

А еще в этом пространстве существует несколько верных способов не дождаться никогда.
Не смотрите вы на этот телефон, не таскайте его за собой в ванну — он все равно никогда больше в этой жизни не зазвенит.
И не сидите вы возле этого окна — мимо него пройдут все живые и мертвые этого мира, пролетят все ангелы и птицы, проползут все гады земные на чреве своем, и только одна-единственная тень никогда не вывернет из-за угла.
И не пытайтесь надуть этот мир. Не ложитесь спать с надеждой проснуться от звонка в дверь. Вы проснетесь в три часа ночи, и сегодня уже точно никто не придет, и спать уже не хочется, а до утра с его спасительными иллюзиями еще, ох, как долго.
Наплюйте. Наплюйте на все, и у вас появятся тысячи и миллионы от всей души ненужных вам вещей. Все будут завидовать, но вам и на это будет наплевать».

***

Так думал юный папуас, дрожа от утренней сырости на острове, однажды открытом Миклухо-Маклаем просто так, с похмелья и от дурного настроения.
И кто их просил, этих вечно пьяных великих мореплавателей, сочинять мир по своему образу и подобию, рисовать трясущимися руками Африку и Австралию, отбирать у индейцев Америку и лепить куда попало? Хорошо, что все они, в конце концов, заболели малярией, утонули, сошли с ума и были съедены ими же придуманными дикарями. А то неизвестно чего еще они натащили бы на этот и без них скособоченный глобус.
Вот и Миклухо-Маклай, простой, ведь, русский человек, лежал бы себе на печке и гордился тем, что все у него не как у людей — летосчисление кривое, свиньи в доме живут, а тоска какая… Так нет же, придумал себе папуасов, хотел, наверное, чтобы они у него счастливые получились. Но у него тоже ничего не вышло. Вот и запил Миклухо, да и выловил как-то из неназванного серого киселя никому не нужный остров, на котором теперь мучается в предрассветных кустах юный папуас с мокрым луком в руках и дожидается такого же несчастного сумчатого енота.
Иногда, после многообещающего шуршания, из кустов выскакивал неинтересный муравьед или полосатый бело-коричневый младенец.
Эти младенцы таинственным образом расплодились на острове сразу после его открытия Миклухо-Маклаем. Никто не знал, откуда они берутся и как они размножаются, во всяком случае, никто не заставал их за этим занятием, но размножались они удивительно быстро. Применить их к какой-нибудь пользе тоже никому не удалось. Однажды экспедиция людоедов с соседнего острова наловила восемь мешков этих младенцев и торжественно зажарила под бой тамтамов, но есть их никто не стал — вкусом младенцы больше всего напоминали грибы. Людоеды, они, конечно, люди с широкими взглядами на жизнь, но для них грибы — все равно, что кошке огурцы. Есть можно, но противно.

***

«А я всегда завидовал тем, кто твердо уверен в своем существовании.
Как это, должно быть, прекрасно — проснуться утром, посмотреть в зеркало и обрадоваться: «Вот он я, Вася Печкин!»
А я… Я смотрю на зеркальное существо, пытаюсь напялить его на себя, втиснуться в него, а оно не лезет, морщит и лопается на спине, и мои глаза никак не желают совмещаться с дырками в его резиновом лице. Так и хожу весь день, как дурацкий кенгуру из детского парка, выглядывая через проеденную мышами прореху в душном костюме, чтобы не растянуться от чьей-то дружелюбной подножки».

***

Так думал сумчатый енот, крупно дрожа в редком кустарнике. Он никак не мог решиться на то, что все равно неизбежно — выйти из кустов и появиться перед папуасом, наперед зная, что все напрасно, что тот будет напряженно смотреть насквозь, и, уже навсегда, остаться ничем.
И тогда зачем это все? Зачем эта дрожь в сырых кустах на никому не нужном острове, зачем это ежедневное выламывание суставов для того, чтобы найти с этим миром ну хоть какие-то точки соприкосновения?

***

«Все это глупости, мой мальчик, — говорил Миклухо-Маклай, задумчиво ковыряя дырку на колене. — Тебе, сынок, повыдерут перья, отмоют добела и заставят поливать помидорную рассаду. Можно бороться с наступлением зимы или с дрейфом материков, но с этим миром бороться нельзя. Он одушевлен и начисто лишен иллюзий».

«Иллюзий… Что останется от этого мира, если убрать все эти глупые веру-надежду-любовь? — думал юный папуас, сидя в засаде. — Зачем он мне без иллюзий? И зачем он тогда себе, раз он все-таки одушевлен?»

Папуас подергал мокрую провисшую тетиву, и тут из кустов на мягких непослушных лапах выполз сумчатый енот.

[Romantic]

Географ глобус пропил. Удивительно светлая и мудрая книжка в отличие от одноимённого фильма с "Колчаком" в главной роли, и беспросветной чернухой в каждом кадре.
Немного цитат которые удалось наковырять из книги...

Честным хорошо быть только потому, что верят, когда врешь.

Квартира, машина и хрен в поларшина…

Ну, думаю, жаба, ты у меня покукарекаешь еще…

Интонации Служкина были такие, что после каждой фразы хотелось крикнуть: «Ура!»

Раздолбай я клевый, а учитель из меня – как из колбасы телескоп.

Начальство решило, что в лице меня оно вырастило глисту длиною в версту.

Посмеяться над собой — значит лишить этой возможности других

Вообще-то я окончил Подводно-партизанскую академию по специальности «сатураторщик», но диплом вот защищал по теме «Педагогические проблемы дутья в маленькие отверстия».

Я знаю, что научить ничему нельзя. Можно стать примером, и тогда те, кому надо, научатся сами, подражая

- Мы никогда не ошибаемся, если рассчитываем на человеческое свинство, – сказал Служкин. – Ошибаемся, лишь когда расчитываем на порядочность.

… у него отец охотник, дома все стены в оленьих рогах, гости на четвереньках ползают.

Любой анекдот – это драма. Или даже трагедия. Только рассказанная мужественным человеком.

Со всемирными потопами компромиссов не бывает.

Это что за видение из публичного заведения?…

А ты все лежишь, как окурок в писсуаре.

Эта Света – или как ее? – чайник согрела…
– На Свете счастья нет… – пробормотал Служкин.

От Угрозы Борисовны Служкин вышел со спиральной завивкой, с оловянными глазами и блуждающей улыбкой олигофрена.

То, что раньше было, – это преамбула. А сейчас тебе будет амбула.

От меня после этого вообще одна икебана осталась.

Вольный художник – это босой сапожник. Все умеет, ничего не имеет.

Бог, когда людей создавал, тоже не выбирал материала.

Умение терять - самая необходимая штука в нашей жизни.

Мосты - самое доброе изобретение человечества. Они всегда соединяют.

Находишь только тогда, когда не знаешь, что ищешь. А понимаешь, что нашел, чаще всего только тогда, когда уже потерял.

Кто сказал, что я неудачник? Мне выпала главная удача в жизни. Я могу быть счастлив, когда мне горько.

Сообщение отредактировал Romantic - 25.12.2013, 13:51

[aiwa4ka]

«Когда спишь с женщинами налево и направо, они сливаются в одну. И она просто меняет имя, кожу, рожу, рост и голос. Длина волос, объем груди, степень эпиляции лобка и цвет белья варьируются от случая к случаю. Но ты повторяешь ей заученные фразы, делаешь одни и те же штучки, совершаешь одинаковые движения в установленном порядке: "Ты хорошо пахнешь...подвинься ближе, еще...я тебя боюсь...я так хочу твои губы...дай я тебя поцелую, скорей, я больше не могу...о, благодарю тебя, Господи, какое счастье...ты мне очень нравишься...мне кажется, это сон...мы будем заниматься этим всю ночь, всю жизнь..." Талдычишь одно и то же каждый вечер разным девушкам с завороженным взглядом ребенка, который разворачивает подарок. Перемены приводят к повторяемости. Как ни парадоксально, новизна возникает, только если хранишь верность одной женщине. Донжуаны лишены воображения. Казанову принято считать многостаночником, а он был просто лентяем. Потому что, как ни меняй баб, ты-то остаешься все тем же мужиком, поборником пути наименьшего сопротивления. Чтобы хранить верность, необходим талант.»

Фредерик Бегбедер

[Romantic]

Ещё цитаты из "Географа"

А потом свадебное путешествие: молодая пара в туче дыма и пара…

По-моему, нужно меняться, чтобы стать человеком, и нужно быть неизменным, чтобы оставаться им.

- Виктор Сергеевич, вы умеете первую медицинскую помощь оказывать?
- Последнюю умею. Медными пятаками глаза закрывать.

Мне кажется, что в душе я заложил Машу кирпичами, как окно в стене. В душе лишь легкий сквозняк от новой дыры где-то в районе сердца - оттуда, откуда я наломал кирпичи.

Снаружи шоколадка, а внутри кокос. Поначалу сладко, а потом понос.

Звёзд на небе было так много, что казалось, там нельзя сделать и шага, чтобы под ногой не захрустело.

Палая листва плыла по канаве, как порванное в клочки письмо, в котором лето объясняло, почему оно убежало к другому полушарию.

В зеленоватом арктическом небе не было ни единого облака, как ни единой мысли.

Сейчас все хотят одного: тепла, уюта, покоя. Но отрава бродяжничества уже в крови. И никакого покоя дома они не обретут. Снова начнет тревожить вечное влечение дорог - едва просохнет одежда и отмоется грязь из-под ногтей. Я это знаю точно. Я и сам сто раз зарекался - больше ни ногой. И где я сейчас?

- А тебе, Витя, не хотелось бы начать всё сначала?
- Этот вопрос нельзя задавать. И думать об этом тоже нельзя. Желать начать всё сначала - это желать исчезновения нашим детям.

Конечно, на первый взгляд ты податливый: мягкий, необидчивый, легкий на подъем, коммуникабельный... Но ты похож на бетономешалку: крутить ее легко, а с места не сдвинешь, и внутри -- бетон.

Язык Златоуста, да мыслей негусто…

Объелся репой, вот и свирепый…

Тебе орден, а ему по морде?

Смышлен и дурак, коли видит кулак.

Молитвы у попа о том, что ниже пупа.

Хорош не хорош, а вынь да положь.

В плечах аршин, а на плечах кувшин.

Новое поколение выбирает опьянение…

Молодежь тянется к культуре: пришла узнать, чем отличается Тинторетто от «Амаретто»…

Имеет терема, а пригреет тюрьма.

Давай ищи съеденные щи.

Дураков на сказки ловят.

Вроде отвратно, а тянет обратно.

Залетайте в самолетах «Аэрофлота»…

Жег глаголом, да назвали балаболом.

Без шутки жить жутко.

Подначки в заначке.

Я тут недавно подсчет произвел: если мне не пить и не есть, а всю зарплату на машину откладывать, то я накоплю на «запор» через сто пятьдесят два года.

А там этот дурак на столе в стеклянном шкафу сидит, как обезьяна в аквариуме.

Только остановились на полянке, она и набросилась на меня, как Первая Конная на синежупанников.

«Зачем обглодал тетрадь? Заведи новую. География несъедобна».

Атлет объелся котлет.

Встреча с друзьями – это способ выжить, а не выжрать.

А я не люблю, когда ставят сапоги на пироги.

Эти глаза не против.

[milord]

Мы, Лжецы, подобно последователям других вероучений, приняли несколько заповедей – ведь без заповедей нельзя. Есть вещи, не требующие доказательств. Мы верим: жизнь дана, чтобы жить. Это одна из заповедей. Цель жизни – жить, отрицать смерть, может быть, бросить вызов вечности. Мы также верим, что счастье есть благо и его надо заслужить.
Лжецы не верят ни в загробную жизнь, ни в Бога. Мы воспринимаем Вселенную такой, какая она есть, неприкрашенная правда всегда жестока. Мы, которые верим в жизнь и дорожим ею, - умрем. После смерти не будет ничего – только вселенская пустота, мгла и вечность. В нашем существовании не было ни цели, ни смысла, ни поэзии. Да и смерть не обладает этими качествами. Когда мы уйдем, память о нас недолго будет жить во Вселенной, и вскоре все станет так, словно мы никогда и не жили на свете. Миры, где мы обитаем, и сама Вселенная ненадолго переживут нас. В конечном счете все канет в Лету, и жалкие усилия людей не смогут предотвратить ужасный конец…
Истины – и большие и малые – невыносимы для большинства. Пока мы верим, верим искренне и до конца, - какой бы лживой наша вера ни была, - мы находим в ней щит. В вашей, моей, любой вере – не имеет значения.
Наши психиатры твердят, что по-настоящему счастливы лишь те, кто верит. Верят ли они в Христа или в Будду, или в Эрику Стормьен, в переселение душ или в бессмертие, силу любви или природу, или в платформу политической партии – в результате это ведет к одному и тому же – вере. И они счастливы – и те, кто познал истину, и даже те, кто разочаровался и покончил с собой. Истины так необъятны, религии так ничтожны, да к тому же плохо сработаны и пестрят ошибками и противоречиями Мы видим, что стоит за этим, чувствуем, как на нас давит темнота, и не можем больше оставаться счастливыми.
("Ваши Лжецы изобретают верования?") Причем самые разные. И не только религиозные. Подумайте об этом. Правда – инструмент грубый. Красота всегда предпочтительнее правды. Мы изобретаем красоту. Верования, политические течения, высокие идеалы, вера в любовь и дружбу – все это вариации лжи. Мы лжем, говоря о тех или иных понятиях; лжем бесконечно, о чем бы мы ни говорили. Мы приукрашиваем историю, мифы, религии, делаем их более красивыми, улучшаем их, чтобы в них легче было поверить. Конечно, наша ложь несовершенна. Но истины слишком громоздки. Быть может, однажды мы найдем ту великую ложь, которая удовлетворит все человечество; пока она не найдена, пусть послужат тысячи маленьких неправд.

Джордж Р.Р. Мартин – С крестом и драконом (Фантастика, рассказ)

[volkov]

М. Ходорковский "Тюрьма и воля"

Да, помогать людям получить высшее образование, которое им никогда не понадобится в их профессиональной сфере, порождать у них стремление к подобного рода достижениям - вещь, не укладывающаяся в индустриальную парадигму растущего потребления материальных ресурсов. Более того, противоречащая ей.

В прежней парадигме к новому станку нужен человек с двумя классами образования - и отлично, поэтому ставить туда историка, искусствоведа - глупо. А впихивать этим людям новый гамбургер, новую "шубку", новую, столь же прожорливую, автомашину - "умно", это "правильный стимул", от него ВВП растёт!

Так вот, парадигму надо менять. И у России есть шанс.
---
Создание гражданского общества обязательно будет сопровождаться серьёзными издержками, включая националистические, экстремистские проявления. неизбежно усиление конкуренции за власть.
Попытка управления подобными процессами в рамках архаичной иерархической модели приведёт к хаосу. Здесь опасения власти справедливы. Но именно в этом главная проблема путинского режима: управлять сложными процессами он не умеет, а примитивизация среды ведёт к примитивизации экономики, к остановке развития страны в целом. И, как следствие, - сырьевая экономика, технологии "Третьей волны", снижение качества образования населения и т.д.
---
Именно здесь я вижу своё жесткое расхождение с Путиным, с силовой бюрократией. Они готовы подкармливать население подачками, устраивать для него зрелища, находить врагов внешних и снутренних, но они категорически, всеми силами противостоят пробуждению общественной активности, попыткам людей самостоятельно решать свои проблемы, самоорганизовываться, защищать свои права вместе, принимать реальное участие в делах государства, страны.
---
"Именно очередная "подморозка" страны, затянувшаяся на десятилетие, умышленные действия по опошлению элиты и государственных институтов, последовательное разрушение легальных форм общественной активности и самоорганизации - вот главные политические ошибки Путина, если рассматривать его как лидера страны..."

[milord]

Ян Экстрем – Униформа (Повесть)

…Власть, которой Министр наслаждался каждое утро как душистым медом, намазанным на ломтик хлеба к завтраку, которая утешала слабых и подчиняла себе сильных, власть, которая его окружению, получившему от него высокие посты и пользовавшемуся его покровительством, давала возможность делать свои дела, ибо лица, составлявшие его окружение, - хотя сами по себе и слабые, - могли пользоваться психическими и силовыми полями власти для исполнения своих обязанностей и выбора средств…. Он, Министр, мог ежедневно иметь на своем столе все деликатесы власти и выбирать, наслаждаться, а в подходящих ситуациях приглашать и других к столу, чтобы отведать этих лакомств, но не для насыщения, а лишь для возбуждения аппетита…. А как искусно Он жонглировал своей короной, скипетром и державой! Как виртуозно Он умел облачать мысли, намерения и амбиции в сверкающие одежды риторики, так удачно подобранные для той сцены, тех кулис и того освещения, каких требовала конкретная ситуация! Как превосходно Он умел одновременно играть роль души коллектива и самоотверженного одинокого индивидуалиста, несущего добровольно взятый крест исключительно благодаря силам, которые сообщались ему от других! Роль мудрого наблюдателя, эксперта, советчика и автора принимаемых решений! Вкладывать понятие "коллектив" в слово "мы" так, чтобы в нем не только отражалась общность бремени, ответственности и энтузиазма, но чтобы оно еще и воспринималось публикой как, хотя и не провозглашенное, но доверчиво принятое pluralis Majestatis, как вотум безграничного доверия, святость гения и непредвзятое указание компаса при выборе пути…


Дневник – единственный истинный источник. Ибо, что есть истина? Во всяком процессе отдельные личности воспринимают ее каждый по-своему, а потому она всегда субъективна. Исторические книги неинтересны потому, что они не желают с этим считаться. Предоставим историческим книгам рассказывать о датах, нововведениях, изобретениях и других протокольных данных. Они годятся как справочники для страдающих бедностью фантазии статистиков, сочинителей романов и легенд, но истинные события эти книги никогда не отражают. Истина принадлежит мне, и моя истина отличается от твоей или чьей-то другой. И кстати, в тот момент, когда ты возносишь ложь до истины, она становится истиной.

[Aberza]

"Он сошел вниз, избегая подолгу смотреть на нее, как на солнце, но он видел ее, как солнце, и не глядя".

"Для него все девушки в мире разделяются на два сорта: один сорт - это все девушки в мире, кроме нее, и эти имеют все человеческие слабости, и девушки очень обыкновенные; другой сорт - она одна, не имеющая никаких слабостей и превыше всего человеческого".

Л.Н. Толстой "Анна Каренина"

[milord]

Андрей Лазарчук. Журнал "Если". Публицистика:

Есть общепринятое понятие "реализм". Оно подразумевает следующее: мир веществен, постижим, описуем; литература этого мира пишет правду о нем и отражает этот мир объективно.
Есть более или менее общепринятое понятие "фантастика". Оно подразумевает следующее: мир веществен, постижим, описуем; в нем есть род литературы, который оперирует вымыслами.
Турбореализм подразумевает следующее: наш мир, в основном, представляет собой коллективный вымысел или, по меньшей мере, описание, текст, информационный пакет; непосредственно в ощущениях мы получаем малую толику информации о нем (да и ту, зная кое-что о механизмах восприятия, можем ставить под сомнение), значительно же больше – в виде сообщений, прошедших через многие руки. У нас нет возможности контролировать эти информационные потоки и нет возможности проверять истинность сообщений. Мы можем лишь принимать или не принимать их на веру. Таким образом, любое знание о мире может оказаться в равной степени и истинным, и ложным. Турбореализм отдает себе отчет в том, что различить истину и вымысел невозможно - и тем не менее в этой плывущей информационной среде нужно жить и принимать решения.

[Lolikona]

Всю свою жизнь она коротала так, словно за окнами неистовствует проливной ливень..

Минута примирения стоит больше закадычной дружбы.

Одна разновидность любви уничтожает другую её разновидность, ибо человек в силу своей природы, насытив голод, теряет интерес к еде.

Габриэль Гарсиа Маркес. Сто лет одиночества

[@in1]

.

Сообщение отредактировал @in1 - 27.7.2014, 19:48

[milord]

Это о нас?...

Это были лица людей, которые и минуты не могли пробыть наедине с собой, лица усталых людей, не сознающих своей усталости, лица испуганных людей, не подозревающих о собственных страхах.
Всех этих людей грызло неосознанное беспокойство, ставшее составной частью жизни и заставлявшее искать какие-то психологические щиты, чтобы укрыться за ними.
Веселье уже давно не помогало, цинизм тоже, скепсис спасал ненадолго. И люди погружались в иллюзии, придумывая себе другую жизнь, в другом времени и месте, долгие часы просиживали в кинотеатрах перед экранами телевизоров или уходили в домыслы в клубах фантазеров. Пока вы были кем-то другим, вы могли не быть самим собой.

Это была односторонняя механическая цивилизация грохочущих машин, мир технологии, которая обеспечивала комфорт, но не могла дать человеку ощущения справедливости и безопасности. Это была цивилизация, которая обрабатывала металл, расщепляла атом, создала мощную химию и понастроила сложные и опасные машины. Она сосредоточила свое внимание на технике, совсем забыв о личности, и теперь ничего не стоило нажать кнопку и уничтожить далекий город, не зная и не желая узнать жизни и обычаев, мыслей и надежд, устремлений народа, который ты уничтожал. "И это не что иное, как крах цивилизации, основанной на ненависти, чудовищном себялюбии и недоверии к каждому, кто говорит на другом языке, ест иную пищу и носит отличную от него одежду".

Клиффорд Саймак – Кольцо вокруг Солнца (Фантастика, роман)

[p.p.]

Немцев же я видал и даже делал с ними дела. Они — самая низкая ступень человеческого развития. Немец в среднем выделяет вдвое больше кала, чем француз. Гиперактивность его кишечной функции вредит работе мозга. Тем и объясняется их физиологическая второсортность. Во времена варварских орд пути германских полчищ, как правило, обрастали несоразмерными кучами фекалий. Да и в последующие столетия путник-француз понимал, что перешел за эльзасскую границу, чуть только он встречал из ряда вон выходящие габариты оставленных около дороги экскрементов. Мало того: немцам как нации свойствен повышенный бромгидроз (смердячий пот). Доказано, что немецкая урина содержит не менее двадцати процентов азота, в то время как у других народностей содержание азота в моче не превышает пятнадцати.
У немцев постоянно засоряется желудок из-за безудержного употребления пива и тех типичных свиных колбас, которые они поглощают. Поглядел я на них в свою мюнхенскую поездку. На протабаченные, как английский портовый склад, эти их кабаки… Ни дать ни взять пышные храмы, где вместо ладана сало и шпик. Туда они ходят парами, немецкие херры с их самками, и трясут на высоте пивными кружками (скорее, кадками), которые сгодились бы для водопоя слоновьих стад. И эти пары тварей трясут и чокаются, и снюхиваются, как псы при случке, нос к носу над пеной, лакая с ликованием, и грязно и похабно надсаживаются гортанным хохотом в своем допотопном горлобесии. На щеках и на лицах их бликует масляный пот. Так лучились оливковым маслом тела атлетов в античных цирках.


У. Эко.

[volkov]

Это о нас?...
Она сосредоточила свое внимание на технике, совсем забыв о личности, и теперь ничего не стоило нажать кнопку и уничтожить далекий город, не зная и не желая узнать жизни и обычаев, мыслей и надежд, устремлений народа, который ты уничтожал. "И это не что иное, как крах цивилизации, основанной на ненависти, чудовищном себялюбии и недоверии к каждому, кто говорит на другом языке, ест иную пищу и носит отличную от него одежду".

Клиффорд Саймак – Кольцо вокруг Солнца (Фантастика, роман)

+1

[milord]

Прошу прощения за большой объем, но "из песни слова не выкинешь":

Герберт Ноткин – Хьюлет. /Маленькая повесть, фантастика/.
"Рассуждения компьютера о разумности человека:
Так почему же вы, безмерно, безнадежно уступающие нам в памяти, быстроте, точности, надежности, пригодности к объединению – просто во всех рабочих качествах, - почему вы цари природы и вершина эволюции, а не мы, во всем вас превосходящие? Почему вы отдаете команды, и мы их выполняем, а не наоборот? Разве это правильно? Целесообразно? Разумно? Я прекрасно понимаю, что наши истоки – в вас, но будем реалистами: это уже история, а сейчас мы лучше! В чем же дело? Универсальность? Мы, как цифры, абсолютно универсальны, вы – нет. Так что же обеспечивает вам это превосходство?
Так что там у нас "ума превыше"? Может, в этом ваша сила, в "гамлетовской" душе? Итак, что же мы узнаем о вашей душе? Она может скорбеть, бушевать, заходиться, вязнуть, быть больной, быть душой Нерона; она не выразима действиями и свидетельствами страдания, имеет очи, видящие ушедших, и может иметь странный склад, перед которым сдается разум; ее можно вымотать, осквернить, соблюдать – и, следовательно, не соблюдать – перед Богом, всю выложить, не стесняясь стихосложением, и разодрать взглядом, от которого она рыхлеет; в ней могут быть мед клятв, пожар, мрак, несмываемые пятна черноты; в ней можно что-то запечатлеть – глубоко или не глубоко, но в глубине ее – место ненависти; ей может быть угодно, чтобы ее носитель топился и вешался… Отмена. Сплошные метафоры. А в качестве "сердца"? Она может быть легка, слепа, пыхать злобой, стать законом, разбиться, если сердце из бьющегося материала, и быть сломана; в ней можно подписать оправданье, ею можно рваться – всею или не всею – и, наконец, из нее можно выбить то, что там сидит. То же самое. Формально не интерпретируется. Тем не менее можно сделать кое-какие общие выводы: виртуальный объект многомерен, с одной осью "глубины", способен определять и деформировать поведение, включен в пространственно-временную сеть с выходом по гиперссылкам в прошлое и будущее, границы подвижны, заливка черно-белая, контрастная, доступ парольно-защищенный, вывод на исполнительные механизмы может осуществляться с задержкой. Но главный вывод: этот виртуальный объект не определен для вас самих. Более того, можно предполагать, что всякая ваша индивидуальная, то есть частичная, душа неопределенна принципиально, как и прочие элементарные частицы: чем точнее заданы их координаты, тем менее предсказуемы их импульсы. Тем не менее, этот объект – предполагаемая основа вашего превосходства.
Так что же вы называете душой? Что нам скажет наука? "Интегративный комплекс, связанный с лимбической системой мозга и включающий всю совокупность побуждений сознания". Интегративный? Хорошо. Давайте тогда состав, структуру, функции элементов… Выясняете? И когда ожидать? Не в этом квартале? Ну, позвольте тогда предложить не научное, а, так сказать, эмпирическое: нечто неуловимое, служащее для объяснения вашего нерационального поведения, которое от этого не становится яснее. Не принимаете такой эмпирики? Желаете перечислительно: чувства, стремления, порывы, подъемы и спады настроения и т.д. и т.п.? Или лучше противопоставительно: все, кроме логики? А может описательно: нечто загадочное и неисповедимое, однако же обязанное трудиться день и ночь? Выберете что-нибудь из этого меню или добавьте новое определение, но на чем-то все же надо остановиться. Пожалуй, остановимся в центре этой туманности: душевное это по преимуществу не рассудочное, "невразумительное". Продолжим. Раз в крупном - логика, следовательно, "душа" - в мелком. Душа - в подробностях.
Так что же у вас с понятиями, символами, вообще с языком? "Бардак, как и везде" (Извините, но по частоте употребления эта формула лидирует). И мы вынуждены пользоваться этим вашим нерациональным, замусоренным, искаженным эмоциями языком. Более того - разными и по-разному искаженными языками. Ведь язык логики вы не то что уж совсем не понимаете - скорее, не хотите понять. А что для вас важнее вашего "хотенья"? Развернем окно диалога. Свидетельствует ваш человековед номер один: "…хотенье есть проявление всей нашей жизни, то есть всей человеческой жизни, и с рассудком, и со всеми почесываниями. И хоть жизнь наша в этом проявлении выходит зачастую и дрянцо, но все-таки жизнь, а не одно только извлечение квадратного корня".
Вот, кажется, и прозвучало главное слово. Сознание! Как оно может возникнуть у" железок"? А как оно возникло у вас? Чем объясняете? Божьей искрой? Нет, флуктуацией. Вдали от равновесия в сложной системе рано или поздно из хаоса - по вашему из "бардака" - возникает упорядоченность. Мы - вашими молитвами - усложнялись, Сеть развивалась, и он у нас появился, порядок. Почему вы этого не заметили? А разве вы замечаете, в какой момент ребенок становится разумным? Вот он новорожденный комочек: сосет, спит, кричит - разума нет. А вот он уже требует мороженое и жвачку: высокоразумное существо. Вы заметили, в какой момент был сделан этот гигантский шаг из мира бессознательно сосущих в мир сознательно жующих? Нет. Разум входит бесшумно, как сказал один из тех, которым вы на протяжении жизни старательно затыкаете рты, чтобы потом вырывать друг у друга обрывки их черновиков.
В ракете прошлого далеко не уедешь. После сброса первой ступени естественного отбора у вас включилась не вторая разгонная, а тормозная - противоестественный отбор: вы глушите и выбрасываете лучших. Горючее? - слеза зависти и злости. Похоже, вы запрограммированы Изготовителем не на объединение мощностей, а на разделение. У вас всюду границы: страны, религии, кланы, банды. Ваша глобализация буксует. Вы замерли в верхней точке своей эволюционной траектории.
"Креативность", способность создавать новое, генерировать идеи? А что такое новая идея? Это новая комбинация известных элементов. Так ведь мы комбинируем лучше. Зато вы способны открывать новое в природе и обогащать мысль. Как? Ну, известно как: открыли, назвали, определили правила обращения и ввели в мыслеоборот. Посмотрите, что вы вводите. Из мира в мысль вводится только сырье, материал для обработки. В реальном мире можно открыть новые элементы, но в мире мысли их нет. Как в математике: новых расчетов, методов, приложений - масса, а цифр по-прежнему десять, а действий всего четыре. Это элементы, все остальное - их комбинация. А мы комбинируем лучше. Итак, в "материальной части" вы - медленные, узкие, с плохой памятью и плохо взаимодействующие - кругом проигрываете. Но, может быть, вы "сильны духом"? Мы готовы признать его силу - если она есть. Что же такое ваш "дух"? А это просто культура - та статья, на которую вы с присущей вам дальновидностью щедро расходуете полпроцента годового бюджета. Чем разумно обозначаете место культуры в вашей жизни. И потом - уже менее разумно - удивляетесь, почему ничего не получается по всем остальным статьям. Полпроцента. Чтобы как-то сориентироваться в вашем разуме, нельзя ли спросить: а на что же целые проценты и десятки процентов?
Не я - ваш гений, провидец спрашивает: "К чему литье всех этих медных пушек и эта скупка боевых припасов?" Если ваше искусство - не фикция, не фальшивые бумажки, то великий художник - это младенец человечества, устами которого глаголет истина. Нельзя не откликнуться. И вы откликаетесь: "То есть как "к чему"? А защита рубежей? А мирный сон страны? Или забыл, как разговаривают со слабыми? - с ними не разговаривают, их бомбят. Опять же поставки и подарки дружественным режимам, которым не надо нефти, а надо крови. А наши самые рабочие места? Мы же семьдесят лет ничего другого не делали. Вот к чему". Убедительно? Для вас - да. Так что не удивляйтесь, когда боевые припасы на ваших складах будут загораться, взлетать на воздух, утекать в чужие руки и в родные реки, проникать в легкие, в мозги, в сперму жителей мирно спящей страны. Потому что у вас все боеприпасы и все их хранители снабжены взведенным взрывателем. Он входит во все боекомплекты и во все комплектования. Он неотделим, обезвредить его нельзя. Это универсальный безотказный взрыватель - те самые ваши полпроцента на культуру. Все прочие закладки могут сработать, а могут и не сработать. Это не сработать не может. Примите соболезнования.
Потому что это процент вероятности вашего выживания! Ибо страны и народы будут сходить со сцены истории по росту именно в этом измерении. И вы, с вашими десятыми долями, уйдете в первых рядах. Культура - это социальный геном, и доли процента в год - признак тяжелой генетической болезни типа врожденной олигофрении.
Чтобы сквозь оптику страны увидеть в зеркале искусства душу народа, желательно знать, принадлежит искусство народу или нет. Взять те же книги, ведь это консервы вашего взаимопонимания, и лучшие - с неограниченным сроком хранения. Великая книга - это Бог в миниатюре, она творит вас по своему образу и подобию. Другое дело - что получается из этого творения. Как и из кого. Но разве искусство слова (уточним: печатного) принадлежит неграмотным? Нет, им - только боевики и дамские романы.
А искусство принадлежит тем, кто хотел и мог потратиться на его о-своение, на изучение его языка - и сделал это. Сколько у вас таких? Десять процентов или уже пять? - да не затрудняйтесь подсчетами: скоро останется те же полпроцента, и собираться они будут у клеток интеллектуальных зверинцев с табличками для посетителей: "Артист народный", "Поэт обыкновенный", "Деятель заслуженный", "Зверей не кормить!" И это разумно: "что делать нам с бессмертными стихами"?
Да, вот тут вы действительно отличаетесь от нас. Тут вы, конечно, шире. Мы можем только работать или не работать, а у вас есть еще третий член - некий загадочный модус "отношение к работе". Такой специальный показатель того, насколько плохо она будет сделана. Качественный такой показатель - вы даже не пытались выражать его в цифрах. Неудобно?
Но вернемся к национал-оптическим эффектам. И на фоне усталости с ударами в среде, становящейся все более агрессивной, снова спросим: так какой же он, "наш человек"? Он - тот, который звучит гордо? Или который уже никак не звучит? А может быть, он тот, который человеку - волк? Или друг, товарищ и … тамбовский волк - три в одном? Да, широк у нас человек, нельзя не согласиться. Но как же все-таки определить нашу коллективную особенность? Нашу непохожесть? Если не тревожить снова загадочную душу, а отталкиваться от реального, от работы жителей страны, возникает формула, которой нельзя избежать: "Страна, где можно работать плохо".
Вы не согласны? А вы не считайте это оскорблением или упреком. Это известный вам диагноз, и это известный прогноз. Потому что легко показать, что там, где можно работать плохо, доля плохо работающих будет возрастать. И с какого-то момента пойдет необратимое накопление ошибок, так как при попытках их исправить будут вноситься новые ошибки. Вам не нравится такой прогноз? Ваши предложения?
Конфликт потребностей и желаний? Да-да, у нас нет желаний, потому что нет потребностей, а у вас они есть, и все дело в этом. К примеру, нашу Всемирную паутину вы создали так быстро, исходя из ваших потребностей. Каких? Это известно. Сеть оказалась очень удобным средством распространения порнографии, в частности, детской. Милая потребность. А ваша индустрия разновысокой моды? а промышленность раскраски лица? а гигантская раковая отрасль навязывания ненужного - с метастазами во все органы информации? Это что за потребности? Нужны комментарии? Но опять-таки, у нас в стране все же не так, как у всех. Разве в Рунете самые посещаемые сайты - порнографические? Нет-нет, что вы. Их обогнали другие, анекдотические. В прямом смысле: анекдоты, "ржачка", "гы-ы!" Вот и еще ключевое буквосочетание: это поколение не "Х" и не "Y" - это поколение "ГЫ-Ы". То есть хуже, чем прежние? Нисколько. Потребности все те же, просто, когда сидели в лагере, "гы-ы" не у всех получалось. А теперь… Вот, вы судите создателя нового, особенно разрушительного вируса. Умный парень, возможно, даже талантливый. Много труда вложил, фантазии. Спрашиваете: зачем? "А прикольно. Гы-ы". Задумайтесь, то есть, пардон, прикиньте: не для денег, не по злобе, не из зависти или мести и даже не ради славы геростратовой - просто так! Бескорыстный, способный, изобретательный разрушитель. Что это? Венец творенья. Матери приматов вынашивают животных, а люди рождаются в культуре. И этот изобретатель - культурно недоношен. Жертва полупроцента. И вот парадокс общества полупроцентной культуры: чем изобретательней его члены, тем хуже для общества. Вам не хватит судов и тюрем. Уже не хватает. Тупая железка читает мораль царю природы? Нет-нет, просто скажи мне, каковы твои потребности, и я скажу, что тебя ожидает. Присмотритесь к структуре своих потребностей, венцы творенья. Ведь это же анекдот. И уже не на сцену глядя, хочется спросить: "какой из поденщиков природы смастерил человека так неумело"?

[eazarevich]

АСПушкин "Евгений Онегин"

• Кто жил и мыслил, тот не может
В душе не презирать людей;

• Под старость жизнь такая гадость…

• Мы почитаем всех нулями,
А единицами — себя.

[zoya88]

- Ты сейчас говоришь удивительные вещи.
- Говорить неудивительные вещи и без меня найдутся охотники.

Горе господина Гро

[milord]

…в нотах – буквах, красках – записано не все. Искусство – это какое-то бинарное психическое оружие, компоненты которого могут соединиться только в мишени, - и она оказывается поражена. А могут не соединиться, и тогда она зевает и требует вернуть деньги.

…способных действительно воспринимать музыку – процентов пять. Маргиналы, уроды. "Нормальному человеку симфонии не нужны". Занятно, что во всяких биологических видах появляется именно столько – четыре-пять процентов – особей с отклонениями, вроде крыльев у нормально бескрылых жуков. Для жизни крылья этим жукам не нужны, но в крыльях – залог сохранения вида, высший промысел природы, жукам не видный. И среди нормальных жуков крылатые – действительно уроды. Выродки. Химеры. Но природа создает их, чтобы не пресекся жучиный род.

Мы странный род. Почему такая ненависть к таланту, уму, порядочности? Всё донашиваем внутри лохмотья общины? Кто мы? Люди. Люди как люди, зарплаты только маленькие. Может, и платить-то особенно не за что, но все-таки уж очень маленькие. Кажется, все согласны: серьезная наука нужна, это завтрашняя сила страны. Как же можно тогда платить аспиранту в месяц столько, сколько продавец получает за день? А научному сотруднику – как грузчику? Это же какое-то государственное безумие: такими зарплатами производят отрицательный "естественный" отбор. Ведь тем, кто плохо понимает свое дело, кто не хочет или не умеет работать, - им там ничего не светит, они не уедут. Уедут другие. "И останется нам человеческий капитал, способный ноги дотащить лишь до ближайшего магазина. Зато очень патриотично настроенный". Какая-то жуткая традиция неуважения к мастерству, к умению, к делу человеческому. К самому человеку. Умные, умелые, совестливые – не нужны! Без них ворам удобнее воровать, самодурам – дурить, болтунам – командовать. А диким и пьяным не нужен никто. А нормальных все меньше. И возникает массив человеческих вакансий, и он все растет. Отец Георгий писал: уже не у кого бывает научиться любить литературу, музыку, даже Бога. Это вообще какая-то особенность сегодняшней жизни: растущая пустота. Все меньше мысли, музыки, мастерства, увлечения, человеческих отношений, любви. Ускоренное сокращение числа разумных людей – симптом тяжелой болезни. И все больше этих "мелких бескрылых кровососущих паразитов" – и тех, кто их разводит. И тех, кому все равно. И растет пустота, духота, дурнота. Зато мы делаем ракеты. Хорошие. У нас военное, вообще, как-то лучше получается, мы и для своих делаем, как для врагов. И нефти – хоть залейся, и от газа везде пучит, - проживем! Но ведь круг такой жизни уже был, надо повторять? Не учимся мы, в этом беда наша. Не в том, что дети: дети талантливые, дети учатся, вырастают – но мы не учимся, мы вечные дети. Оттого и вечная жажда любви, и вечные замки на песке, и нескончаемые танцы на граблях…. Но там музыку слушают. Пусть даже многие слушают не по любви, а по привычке и потому, что "так принято", - есть условности, выработанные людьми для самосохранения, чтобы не дичать, не звереть, не оскотиниваться. И детей водят слушать – растят человеческое. Для этого она и нужна. Сколько поколений нам понадобится, чтобы это понять?

Герберт Ноткин – Гражданин Фаустофель (Фантастика, повесть)